Само собой, мы будем говорить не о каких угодно консервах, а именно о герметично запакованных, стерилизованных и помещенных в определенную упаковку. Потому что иначе придется начинать с шумеров, которые наверняка солили свои шумерские огурцы в бочках, а шумерские бочки нам совершенно неинтересны. Интересно, как практичный способ сохранения еды подал идею одного из самых гениальных дизайнов в истории человечества.
Для начала пробежимся по дороссийской истории консервов. Сохранять вареные овощи в стерилизованных глиняных банках придумал француз Николя Аппер. В 1809 году он представил свою нехитрую технологию публике и был обласкан самим Наполеоном. Император был в восторге, потому что снабжать его армию провизией теперь стало значительно проще. Здесь автору очень хочется связать два факта и сказать, что не изобрети кондитер из Парижа способ бабушкиных закаток, и Москва бы не горела. Значит, дизайн не только спасет мир (это чистейшая правда).
Спустя всего год другой француз, Филипп Жирар, используя метод Аппера, закатал консервы в жестяные банки. Тут же он поехал в Британию, чтобы запатентовать свою технологию. После него еще были американцы уже с своими жестяными банками, и на этом мы оставим иностранцев в покое.
С тех пор консервы вошли в солдатский паек, их брали с собой в экспедиции и так далее. Русские познакомились с консервами как раз во время одной из великих экспедиций — Первой антарктической. Для нее в Англии закупили говядину в жестянках.
Несмотря на общеевропейский успех, консервы в России долго не получали распространения даже в армии. Только к 1870 году, после специальных местных испытаний на заключенных и студентах (!) банки с мясом и овощами наконец получили одобрение. Армию начали снабжать консервами.
Как нетрудно догадаться, бизнес на одних только армейских поставках в то время строить было не очень удобно. Естественным образом консервы оказались в обычных рыбных и мясных лавках.
К тому же консервированная рыба и овощи в XIX веке — это возможность есть вне сезона что-то кроме солонины, солений и квашений. Что тоже очень важно, консервы были в глазах потребителя необычным товаром. Блестящая железная банка, яркая этикетка, возможность просто достать из шкафа и есть рижские сардины. Консервы стали модным продуктом на столе у людей с достатком. Появились яркие этикетки и реклама.
Персонажи в рекламе консервов — это всегда хорошо одетые люди из престижных сословий. В отличие от табачной рекламы, которая собирала на плакатах все сословия и профессии, здесь было место только ребятам с деньгами (или рыбакам).
К Первой мировой войне в России уже было много консервных заводов на берегах всех русских морей. И не только морей. Не обходили вниманием и наиболее престижную речную рыбу с ее икрой. Любая крупная фабрика старалась наладить производство осетрины, чтобы пускать ее на экспорт. Появились собственные узнаваемые бренды, вроде фабрики Фальц-Фейн. Виды консервов с тех пор тоже не изменились. Это не преувеличение: не изменилось буквально ничего. Кильки, копченые шпроты, бычки в томате, селедка, печеные бобы, суп и, конечно, тушеная говядина были обычными товарами нулевых и десятых годов двадцатого века, точно так же, как двадцать первого. Экзотика тоже была — как с собственных побережий, так и импортная. Не забываем о сгущенном молоке и тогда уж вместе с ним о сухом, которое тоже упаковывали в жестянки.
С 1870-х в пищевой индустрии многое изменилось, в начале XX века консервы разделились на простые общедоступные и дорогие, престижные гурманские. Вторые продавались более пафосных магазинах с названиями вроде «О гурме». На французский манер, по-модному. В брендировании тоже не изменилось ничего.
Сами русские тоже приложили руку к совершенствованию дизайна консервной банки. Инженер Евгений Федоров незадолго до начала Первой мировой придумал простой способ сделать консервы саморазогревающимися. Днище его новой банки состояло из двух отделений: в одном — вода, в другом — негашеная известь. Стоило повернуть дно, чтобы вода намочила известь, и благодаря химической реакции мясо слегка разогрелось. В 1915 году тушенку в банках Федорова получили солдаты на фронте. История этого дизайна заканчивается плохо, так же, как многих вещей из десятых годов. В суматохе и разрухе двадцатых о нем забыли.
Несмотря на то, что все русские консервные заводы были национализированы, а торговые марки уничтожены, явление «продукт как бренд» среди консервов осталось почти нетронутым. Сейчас консервы в массовом сознании ассоциируются с Советским Союзом, не принесшим ничего значительного ни в дизайн, ни в брендирование, ни в рецепты, но со временем и эта ситуация будет исправлена. Живые свидетели СССР уйдут, и останутся только записанные факты. В том числе и эта небольшая заметка.
