Рассказ о том, как группа технарей решила спасти мир. WIRED годами следил за их спуском в бездну. Спуском, который закончился гибелью, паранойей и преступлениями.
Оригинальный текст написан Эваном Рэтлиффом для журнала WIRED. Перевод подготовлен для журнала Local Crew.
Позиция, выражаемая автором WIRED, может противоречить мнению редакции. Редакция не поддерживает идеи и движения, запрещенные в РФ, а материал носит ознакомительный характер.
Я знаю, что это не совсем правильно, но начну с конца. Или, точнее, с того момента, как эта история выглядит сегодня. Большинство её участников либо мертвы, либо покалечены, либо провели месяцы в психиатрических клиниках, либо попали в тюрьму, либо скрываются. Практически с любого ракурса — это трагедия, особенно потому, что начиналось всё с чистого идеализма: они хотели спасти мир от угроз, которые видели как экзистенциальные. Но по иронии судьбы, именно стремление к этой цели в конечном итоге привело их к бессмысленному насилию. Когда мы дойдём до настоящего момента, шесть человек окажутся мертвы, двое предположительно покончили с собой, а минимум двое исчезли в неизвестном направлении. Бесчисленное множество друзей и родственников остались с разбитыми жизнями. И если вас интересует справедливость и искупление, стоит сразу сказать — в этой истории их пока не было.
Когда же всё пошло не так? В какой момент всё развалилось? Я искал ответы на эти вопросы больше двух лет, но это не то, что можно узнать одним запросом в нейронке. Как и в случае с ИИ, ответ зависит от того, какой вопрос вы зададите. Сформулируйте его одним способом — и перед вами история первого в мире культа смерти, основанного на идеях машины, чьё безумное стремление к сверхразуму привело к трагедии. Чуть измените формулировку — и получите рассказ о харизматичном лидере, погрузившем последователей в коллективный бред. Попробуйте ещё раз — и это уже история о маргинализированной группе, которую общество вынудило пойти по пути радикализма.
Но, как и в случае с выдаваемыми современными нейросетями результатами, многие версии этой истории — галлюцинации. Они звучат убедительно, но не всегда соответствуют реальности. Я пытался отделить правду от вымысла, но даже сейчас не могу сказать, что уверен в понимании произошедшего.
I.
История начинается в середине ноября 2019 года, а именно с дороги, проложенной меж величественных секвой в Северной Калифорнии, неподалёку от местечка Герневиль. Была пятница, и сержант Брайан Паркс из управления шерифа округа Сонома патрулировал берега Рашен-Ривер. Радиосвязь нарушила его размышления: из Вестминстер-Вудс, лагеря дикой природы и ретритного центра, поступил вызов 911. Группа людей подъехала к воротам лагеря и заблокировала вход своими машинами. Они вышли из автомобилей в чёрных мантиях и масках, и начали какую-то демонстрацию.
Иногда полиция сталкивается с протестами неподалеку от «Богемской рощи» — тайного мужского клуба для влиятельной элиты, который также собирается в секвойном лесу недалеко от Герневиля, но Вестминстер-Вудс не то место, где происходит что-то подобное.
«Я подумал: а не стоит ли мне просто заехать туда и посмотреть?» — вспоминал позже Паркс. Он свернул на дорогу к лагерю.
В тот день в нём находились две группы посетителей. Одна состояла из выпускников Центра прикладной рациональности (CFAR), организации, устраивающей семинары по развитию «ясного мышления» ради будущего человечества. Люди оттуда часто называли себя просто — «рационалисты».
Этот центр вырос из Института исследования машинного интеллекта (MIRI), который ставил своей задачей создать безопасный для людей ИИ. Обе структуры связаны с движением «эффективного альтруизма», которое в последние годы становится всё более популярным.
Обе организации — детища Элиезера Юдковского — известного исследователя и пессимиста в области ИИ, а также автора известного фанфикшена «Гарри Поттер и методы рационального мышления».
В последние годы эти две организации переплелись с третьей — «Эффективными альтруистами» (EA). Изначально ориентированная на максимизацию благотворительных пожертвований, EA все больше стала придерживаться взглядов MIRI — а именно, что экзистенциальный риск, создаваемый «злым» ИИ, превосходит все остальные проблемы человечества.
В этом «рационалистическом мире» CFAR предлагал грандиозные идеи, MIRI — технические ноу-хау, а EA — финансирование, чтобы спасти людей от уничтожения машинами.
Но вернёмся в Вестминстер-Вудс. О первой группе посетителей уже известно, вторая же состояла из 18-ти детей младшего школьного возраста, проходивших верёвочный курс.
Когда в полицию поступил новый вызов с сообщением, что у одного из протестующих, возможно, есть оружие, Паркс объявил код 3 — экстренную ситуацию с включёнными сиренами. Подъехав к месту, он увидел три фигуры в длинных чёрных плащах и масках Гая Фокса, маршировавших перед воротами лагеря. Паркс достал оружие.
С этого момента версии событий расходятся. По словам Паркса, протестующие говорили в унисон, но их речь была невнятной. Они раздавали листовки, обвиняя ЦПР в сокрытии случаев сексуального насилия и дискриминации трансов. Некоторые их заявления были странными: они утверждали, что ЦПР не достиг «значительных прорывов в новой рациональности» и что «избегать сдерживания общества — единственный путь к спасению человечества».
Паркс и его напарник приказали трём протестующим лечь на землю. Они подчинились, но кричали о том, чтобы их обыск проводилили сотрудники того же гендера, что и сами задержанные, как это делают в аэропортах. Да, все трое демонстрантов были транс-женщинами. Офицеры положили их на землю и надели наручники.
К тому времени полиции сообщили, что на территории лагеря были замечены пять протестующих, один из которых вооружён топором. Дети и учителя скрылись в домиках.
Паркс с напарником шли по небольшому мосту к лагерю, к ним приблизилась ещё одна фигура в плаще. Когда Паркс крикнул, чтобы она подняли руки, протестующая, которая также была трансом, упала на спину, словно поскользнувшись на льду, а затем сопротивлялась при задержании, пока на нее пытались надеть наручники.
Паркс вызвал отряд SWAT, который эвакуировал школьников на бронированной машине. В ходе нескольких часов поисков по территории в 200 акров не нашли «пятого протестующего с топором». Уже потом стало известно, что это был работник техобслуживания, взявший топор для самозащиты. У самих протестующих оружия не оказалось, не считая перцового баллончика.
Четвёрку доставили в участок в соседней Санта-Розе. Обе стороны подтверждают, что о никаком сотрудничестве речи не шло. «Я вас знаю!» — выкрикнул один из протестующих офицерам, — «Вы — рабовладельцы. Вы — нацисты».
II.
Когда на следующий день в местных новостях появилась история о протесте, она сначала выглядела как странный случай из хроники Северной Калифорнии: фигуры в мантиях среди секвой, полицейские, прочёсывающие заросли в поисках неуловимого сообщника. Однако в тюрьме столкновение между полицией и протестующими неожиданно запустило цепь событий, которая в итоге привела к смерти одного демонстранта, исчезновению другого, задержанию третьего и судебному процессу над четвёртым по обвинению в убийстве.
Все четверо протестующих — Эмма Борханян, Гвен Дэниелсон, Зиз ЛаСота и Алекс Литем — в разное время были связаны с сообществами CFAR, MIRI и EA. Однако, когда их задержали, они отказались назвать свои имена, и полиция установила их личности по отпечаткам пальцев. Это привело к тому, что в первых сообщениях об аресте ЛаСота и Литем были названы их «мёртвыми» именами — теми, которые были у них до смены гендера.
Для офиса шерифа это, возможно, казалось незначительной деталью, даже неизбежной — в конце концов, это были имена, которые совпали с отпечатками пальцев. Но именно с этого начался разрыв между официальной версией событий и тем, как события видели сами протестующие.
В судебных документах, разбирательствах, а также в разговорах со мной их собственные адвокаты продолжали использовать их «мёртвые» имена. В этой истории я стараюсь использовать их фамилии (насколько мне известно, никто из них официально их не менял), а также их выбранные имена и местоимения, исходя из их заявлений и блогов, которые они вели. Однако иногда я цитирую слова официальных лиц и документы, в которых трансы упоминаются под именами и местоимениями, присвоенными им при рождении.
Примечание редакции Local Crew: мы решили оставить нетронутым «момент с местоимениями» в нашем переводе по причине того, что это помогает лучше ориентироваться в тексте и подчёркивает точку зрения автора оригинального материала, хотя мы с ней и не согласны.
В рационалистическом сообществе этих протестующих стали звать «зизианцами». Если у них и был лидер, то им считалась Зиз ЛаСота. Однако сами члены группы, похоже, никогда не использовали это название и не соглашались с его значением — что они вообще были группой и что у них был лидер. Но для людей, от которых они откололись, казалось, что все проблемы так или иначе ведут обратно к ЛаСоте.
Они были полностью поглощены борьбой за то, чтобы их судно оставалось на плаву. Проведя на борту недели в условиях нарастающего упадка, они начали формировать свою философию.
ЛаСота была 28-летней разработчицей программного обеспечения, выросшей на Аляске. По её собственным словам, технические способности у неё проявились с раннего возраста. «Мои друзья и семья, даже если считают меня странной, похоже, не слишком этим обеспокоены», — написала она в 2014 году в комментариях к посту на LessWrong, онлайн-форуме, который служит центром обсуждения рационалистической мысли. «Но могу сказать одно: раньше я пыталась скрывать свою странность, а потом перестала и поняла, что быть откровенно странной гораздо веселее».
Позже ЛаСота писала, что начала «изучать EA и экзистенциальные риски», когда училась на факультете компьютерной инженерии Университета Аляски в Фэрбенксе. Тогда же она «начала делать пожертвования в MIRI». Она стажировалась в софтверном гиганте Oracle и в НАСА, разрабатывая инструмент для анализа космической погоды.
Однако, когда она окончила университет, перед ней встал выбор: поступать в аспирантуру по информатике или продолжить работу в качестве инженера-программиста и следовать концепции «зарабатывать, чтобы отдавать» — принципу эффективного альтруизма, который подразумевает максимальный заработок ради будущих пожертвований.
Сегодня эта идея тесно связана с осуждённым за мошенничество Сэмом Бэнкманом-Фридом, но в то время она ещё была новой, поскольку движение эффективного альтруизма только набирало обороты в районе залива Сан-Франциско.
ЛаСота писала, что связалась с Анной Саламон, исполнительным директором CFAR, чтобы попросить совета. По её словам, Саламон сказала: «На самом деле тебе стоит поступить в аспирантуру, найти соучредителя стартапа, затем бросить учёбу и зарабатывать на стартапах». Саламон отказалась от комментариев для этой статьи.
ЛаСота действительно поступила в аспирантуру, но вскоре бросила её, так и не найдя партнёра для стартапа. После этого она переехала в район залива и работала сначала в игровой компании, а затем в стартапе по разработке биологических инструментов.
Разочаровавшись в пустой культуре стартапов, ЛаСота всё чаще обращалась за ответами к сообществу рационалистов. С начала 2000-х годов, когда Юдковский начал собирать единомышленников, чтобы предупредить об опасности ИИ, сообщество превратилось из преимущественно технического движения в социальное. На семинарах, в группах и на сайте LessWrong рационалисты вели продолжительные философские дискуссии об ИИ, теории игр, сингулярности — моменте, когда сверхразум возникнет мгновенно — и о том, как жить более рационально.
Большая часть их обсуждений, как в сети, так и вне её, была туманной. Отчасти это было следствием технических концепций, лежащих в основе теорий о будущем ИИ. Но заумный язык «инфоопасностей», «василисков» или «точек Шеллинга» служил и более важной цели. Это был лексикон, необходимый для принятия в своего рода орден — самопровозглашённый оплот против уничтожения человечества.
ЛаСота с головой окунулась в дебаты, иногда настолько страстно, что это тревожило её коллег-рационалистов, многих из которых она всё больше считала, по крайней мере в одном аспекте, морально отталкивающими. «Сначала я была веганом, — писала она позже, — и, узнав о сингулярности, в первую очередь задумалась о том, как сделать так, чтобы это пошло на пользу всей разумной жизни, а не только людям. Я описала свои чувства к плотоядным монстрам, которые создали ад на Земле для большего числа людей, чем тех, кому они помогли».
По мнению Зиз, любой, кто ест мясо, — «монстр, пожирающий плоть», а разумные животные — «люди».
В 2016 году ЛаСота приняла участие в восьмидневной программе CFAR под названием Workshop on AI Safety Strategy. Одно из мероприятий включало в себя сессию «кругов обречённости», как она позже написала, где каждый участник «по очереди заставлял всех остальных прямо, но с сочувствием говорить, почему они обречены», а затем анализировал свою собственную обречённость. Это занятие вызвало у ЛаСоты тяжёлые душевные терзания по поводу того, представляет ли она «моральную ценность» и «чистый позитив» для Земли — будет ли её жизнь вообще способствовать спасению человечества. «Когда настала моя очередь, — написала ЛаСота, — я сказала, что моя обречённость заключается в том, что я могу преуспеть в тех вещах, которые пробую, и преуспеть исключительно хорошо. Например, я могу поспорить, что за 10 лет заработаю 10 миллионов долларов на стартапах, но этого всё равно будет слишком мало и слишком поздно, и в конечном итоге мир всё равно сгорит».
III.
Зизианцы собрались вместе в течение следующих двух лет, откалываясь один за другим от устоявшихся сообществ рационалистов и консультантов. Гвен Дэниелсон, выпускница подготовительной школы в штате Вашингтон, изучавшая электротехнику, математику и когнитивные науки в Университете Райса, познакомилась с ЛаСотой в середине 2010-х годов. Их сблизил общий опыт жизни в районе залива, где дорогая недвижимость вынуждала рационалистов либо делить жильё в перегруженных коммунальных домах, либо погружаться в долги. «Большая часть пожертвований просто уходила арендодателям», — писала Дэниелсон. «Мы оба понимали, что жильё — одна из самых насущных проблем рационалистического сообщества в этом регионе».
В 2016 году они начали жить вместе на небольшой парусной лодке, принадлежавшей Дэниелсон, в марине Беркли. ЛаСота, обучившись основам парусного спорта, приобрела свою собственную 24-футовую лодку за 600 долларов на Craigslist. Она назвала её «Чёрный Сигнет» и переехала туда. Позже они решили расширить этот образ жизни и создать «объединённый флот лодок», который обеспечивал бы жильём рационалистов для «ускоренной работы над безопасностью ИИ». Этот проект получил название «Рационалистический флот». Дэниелсон, ЛаСота и их третий соратник купили 70-летний буксир ВМФ, который назвали «Калеб». ЛаСота отправилась на Аляску, чтобы подготовить судно к выходу в море, привлечь новых людей из онлайн-групп рационалистов и спустить буксир на воду.
Примечание редакции Local Crew: В оригинальном тексте лодка ЛаСоты называется Black Cygnet, что можно перевести как «чёрный лебедь» или «чёрный лебедёнок», поскольку cygnet – это детёныш лебедя. Однако в сериале «Звёздный путь» упоминалась планета Сигнет XIV, населённая в основном женщинами. Мы посчитали, что именно к этому и есть отсылка в названии лодки.
Лодка длиной 94 фута, покрытая ржавчиной, с самого начала оказалась источником проблем. ЛаСота и Дэниелсон сумели добраться на ней до района залива, но с трудом нашли недорогое место для стоянки. Они были полностью поглощены борьбой за то, чтобы их судно оставалось на плаву. Проведя на борту несколько недель в условиях нарастающего упадка, они начали формировать свою уникальную философию. «Какое-то время мы были изолированы от рационалистического сообщества, — писала ЛаСота корреспонденту, — и за это время разработали значительный пласт оригинальных рационалистических идей и психологических теорий, направленных на решение наших проблем».
По словам ЛаСоты, их цели быстро вышли за рамки жилья и стали гораздо более амбициозными. «Мы пытаемся создать тайное общество», — писала она. Их миссия состояла в том, чтобы «найти по-настоящему исключительных людей и превратить их в жерве-социопатов, группу принципиально нового типа».
Принцип Жерве, сформулированный писателем Венкатешем Рао на основе анализа сериала «Офис», утверждает, что на вершине любой организации находятся «социопаты», обладающие способностью к манипуляции и удержанию власти. Под ними — преданные «невежды» и недовольные «неудачники».
По мнению ЛаСоты, именно социопатия должна была позволить членам группы действовать «без ограничений внешнего мира». «Жерве-социопаты» стали центральным элементом всё более сложной и радикальной идеологии ЛаСоты, выходящей за пределы даже самых экстремальных дискуссий на LessWrong. В своём блоге на сайте Sinceriously она изложила эту концепцию в тексте объёмом более 100 000 слов, охватив темы от инженерных разработок и личной истории до психологических манипуляций, гендерной теории и будущих мотивов сверхразумного искусственного интеллекта.
Я не раз читал его полностью, и попытка подытожить мысли ЛаСоты или зизианцев цитатами из него — почти невозможное занятие. Это всё равно что объяснять жизнь человека, изучая остатки обугленных фотографий, спасённые из охваченного пожаром дома.
Для читателя, незнакомого с рационалистическим мышлением, — а в то время таких было немало, — блог мог показаться работой умного, но не вполне здорового человека:
«Добро находится в невыгодном положении в эпистемических соревнованиях по выпивке. Но у нас есть преимущество: я готов умереть, чтобы продвинуть добро».
«Однажды я увидела семейную пару, один из которых занимался исследованиями в области выравнивания ИИ и планировал завести ребёнка. Они договорились, что исследователь также будет спать в комнате с плачущим ребёнком посреди ночи, чтобы не снимать нагрузку с другого. Просто какой-то сигнал. Чтобы всё было ровно. И я поняла, что больше не могу выносить людей».
«Лишайники с трудом думают о путях в вероятностном пространстве, которые противоречат их филактерии, и чем более конъюнктурной миссия по воплощению их филактерии, тем больше крупиц эпистемики будет испорчено их отказом заглянуть в эту бездну».
Какой бы непрозрачной ни казалась идеология ЛаСоты сторонним наблюдателям, в рационалистическом сообществе нашлись те, кто почувствовал её притяжение — в том числе её товарищи по кораблю: Гвен Дэниелсон, Эмма Борханян и Алекс Литем. Борханян — бывший инженер Google, Литем изучал математику в Калифорнийском университете в Беркли и Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Для них нормисы, отвергающие Зиз, ничем не отличались от друзей и родственников, которые не понимали последствий появления сверхразумного ИИ.
ЛаСота и её соратники, уверовавшие в необходимость спасения разумной жизни от ИИ, всё больше убеждались в том, что MIRI и CFAR недостаточно привержены этой миссии. «Они явно не берут на себя героическую ответственность за исход этого мира», — писала Дэниелсон. В лучшем случае эти организации в районе залива занимались «нишевыми исследованиями». В худшем — они были активно коррумпированы и даже злоупотребляли своим положением. ЛаСота и те, кто был в её орбите, утверждали, что CFAR и её руководство пропитаны антитрансгендерными убеждениями и практиками.
«Это нелепость, — сказал мне один из членов сообщества рационалистов, который также является трансгендером. — Среди рационалистов трансгендеров больше, чем в любой другой группе, которую я видел, и которая не позиционирует себя как трансгендерная. Вы можете просто прийти на математическое мероприятие или домашнюю вечеринку — и там будет 20 процентов трансов».
В лабиринте из текстов ЛаСоты даже самый заблудившийся читатель мог выйти на суть её стремлений: она хотела стать героем, приверженным непоколебимому моральному кодексу. Её жажда действий во имя этого кодекса превосходила моральную стойкость большинства людей — даже рационалистов.
Поэтому группа пыталась «разработать» новые «ментальные технологии», как они это называли, чтобы «освободить» свой разум от ограничений. Они начали носить чёрную одежду, обозначив свою философию как «веганский анархо-трансгуманизм», а свои духовные убеждения как «веганский ситх». «Ситхи следуют своим истинным желаниям, — объясняла ЛаСота. — Они устраняют все преграды, мешающие им достигнуть цели».
Дэниелсон разработала сложную теорию о взаимодействии полушарий мозга, которая вскоре заинтересовала ЛаСоту. Он утверждал, что в каждом человеке два полушария — одно «хорошее», другое «плохое». В крайне редких случаях они могут быть «двойным добром» — состояние, которое, по словам ЛаСоты, она обнаружила у себя. Полушария могли конфликтовать между собой, но их можно было осознать и даже контролировать через процесс, называемый «разделением».
ЛаСота и Дэниелсон начали экспериментировать с тем, что они назвали «однополушарным сном» — методом, который, по их мнению, позволял частям мозга погружаться в медленноволновой сон, при этом сохраняя сознательное бодрствование. «Это способ не терять бдительности, даже находясь в одиночестве», — писала ЛаСота.
Однако спустя четыре месяца работы на судне их теоретические поиски, похоже, превзошли их мореплавательные навыки. В ноябре 2017 года береговая охрана была вынуждена эвакуировать «Калеб» после того, как 345-тонный буксир сорвался с якоря, столкнулся с другими судами в гавани и разлил сотни галлонов загрязнённой воды. В итоге содержание судна оказалось слишком дорогим, и группа отказалась от него.
В 2022 году операторы гавани Пиллар-Пойнт в округе Сан-Матео, где был оставлен «Калеб», потратили более 50 000 долларов, чтобы отбуксировать его обратно в море. Через месяц судно затонуло.
«После „Рационалистического флота“ я отказался от лодок как идеи для жилья, — писала Дэниелсон, — в пользу хорошо и скрытно оборудованных для жизни фургонов».
Тем временем их жизнь становилась всё более неустойчивой. Они выглядели разобщёнными и уязвимыми, балансируя между временным жильём и хрупкими социальными связями. «Я был практически бездомным», — сообщает позже Литем. Но несмотря на это, они всё больше объединялись вокруг идеи начать действовать. «Я де-факто руководил без официальных полномочий, — писал ЛаСота. — Так же, как я многое делал в „Рационалистическом флоте“, хотя формально боссом была Гвен. Но настоящим лидерам не нужны полномочия».
IV.
Ко дню встречи CFAR в Вестминстер-Вудс в ноябре 2019 года раскол между материнской рационалистической организацией и небольшой фракцией ЛаСоты принял более агрессивный характер. Отколовшаяся группа предложила подать в суд за то, что лидеры CFAR считают дискриминацией по отношению к трансгендерам, и стала вести словесную конфронтацию в интернете и на встречах CFAR.
Большому сообществу рационалистов их письма казались всё более неадекватными и даже угрожающими. «Месть и справедливость находятся в руках каждого, кто этого хочет», — писала Литем. «Чтобы отомстить, не нужно ни к кому обращаться». Саламон, исполнительный директор CFAR, позже написала в Facebook, что начала испытывать «сильный страх» перед ЛаСотой. Она напомнила, что ЛаСота написала в Discord: «Если MIRI попытается заставить меня замолчать, используя правительственную силу… это будет физическое насилие. Если они перейдут к физическому насилию, мы готовы к самообороне».
В этом конфликте были настолько сложные и хитросплетённые интриги, что их невозможно было объяснить в двух словах. ЛаСота и Дэниелсон, являясь по собственному признанию «веганами-ситхами», выражали возмущение тем, что усилия MIRI по созданию дружественного человеку ИИ, похоже, не учитывают других животных.
«Знаете ли вы, владеет ли Зиз оружием или имеет ли она свободный доступ к нему?» — написал один рационалист в Facebook. «Планирует ли она в настоящее время получить оружие?»
Группа была особенно зациклена на одном слухе — о том, что некоммерческая организация MIRI могла использовать деньги доноров, чтобы расплатиться с бывшим сотрудником. Этот человек запустил сайт, на котором обвинил руководство MIRI в изнасиловании и сокрытии преступлений. Хотя эти обвинения так и не были рассмотрены в суде, президент MIRI написал в 2019 году, что проверил «некоторые из самых серьёзных обвинений» и «обнаружил, что они откровенно ложные». По словам президента, владелец сайта согласился отказаться от обвинений и удалить ресурс на конфиденциальных условиях. Но ЛаСоту и Дэниелсона возмутила не только идея о том, что некоммерческая организация поддалась на шантаж, но и сами обвинения. По их мнению, ведя переговоры, организация нарушила один из своих основополагающих принципов — «Теорию решений вне времени», концепцию, разработанную соучредителем MIRI Элиэзером Юдковским. Юдковский, который позже переименовал её в «Функциональную теорию принятия решений», отказался от комментариев для этой статьи.
Не углубляясь в детали — которые, к сожалению, крайне сложно изложить без погружения в теорию игр, — скажем лишь, что теория утверждает тот факт, что, принимая решение, человек должен учитывать не только результат конкретного выбора, но и свои базовые модели рассуждений, а также рассуждения своих прошлых и будущих «я». В том числе потому, что эти модели однажды могут быть предсказаны всеведущим, враждебным ИИ. В своих работах ЛаСота, похоже, интерпретирует эту метафизическую игру как призыв действовать «вне времени» — относиться к своему выбору так, как будто он влияет на судьбу всей разумной жизни во всех временных горизонтах. При таком подходе никогда нельзя отступать или сдаваться, несмотря ни на что. Как бы то ни было, зизианцы считали, что теоретики вневременных решений должны противостоять шантажу, и воспринимали это предполагаемое предательство принципа глубже, чем само преступление.
Согласно более поздним записям Дэниелсон, группа планировала провести серию бесед, чтобы рассказать обо всём этом на встрече выпускников Вестминстер-Вудс. Однако за несколько дней до мероприятия руководство CFAR запретило Дэниелсон и ЛаСоте присутствовать. Поэтому они прибыли туда в своих мантиях и масках, с трёхстраничными листовками в руках. «MIRI и CFAR предали нас», — гласили листовки. «Они уже не те, кем казались раньше. Можно построить нечто новое».
V.
После ареста каждый из четверых провёл несколько дней в тюрьме, прежде чем вышел под залог. Прокуроры предъявили им пять обвинений в правонарушениях за такие преступления, как незаконное лишение свободы отдыхающих, умышленное жестокое обращение с ребёнком и ношение маски с «противозаконной целью». Кроме того, им добавили одно уголовное преступление — сговор, что грозило серьёзным тюремным сроком.
Но ЛаСота и остальные трое в своих блогах и судебных документах выставили себя жертвами. В своей защите группа утверждала, что приехала в Вестминстер-Вудс, «чтобы выразить протест против сокрытия сексуального насилия над несовершеннолетними» со стороны CFAR. Они не могли знать, что на территории лагеря будут находиться дети младших классов или что сотрудники лагеря воспримут их протест как угрозу активного вооружённого нападения. Они обвинили полицию в подаче ложных заявлений, а окружного прокурора — в «злонамеренном преследовании» по «сфабрикованным уголовным обвинениям».
«Разве мы не знаем, что слово полицейского ни черта не стоит?» — написала позже Мишель Зайко, ещё одна молодая транс-рационалистка, которая вращалась в кругах группы, но не присутствовала на протесте. Ложное заявление о наличии оружия и вызов полиции, по её словам, были «типичным примером явления, называемого „сваттинг“», когда кто-то обманывает службы экстренного реагирования, вынуждая их отправить наряд на основании ложного сообщения.
Группа наняла адвоката и подала жалобу на нарушение гражданских прав против властей округа Сонома, утверждая, что к ним применили чрезмерную силу и проигнорировали их просьбы о досмотре офицерами соответствующего пола. Они утверждали, что обыски, проводившиеся офицерами-мужчинами, в том числе под одеждой, «равносильны сексуальному насилию и побоям». После доставки в тюрьму, как говорилось в жалобе, с них «насильно сорвали одежду». По их словам, офицеры «столпились вокруг, чтобы посмотреть на гениталии и обнажённые тела истцов». Затем их «пытали» в течение нескольких дней, «будили каждый раз, когда они начинали засыпать, и держали голыми и в холоде».
С приходом пандемии судебные разбирательства замедлились, а группа, казалось, стала ещё более изолированной и замкнутой. Их окончательное изгнание из рационалистического сообщества было практически полным. Им запретили доступ на LessWrong, а также участие во встречах и конференциях CFAR. Анонимный пользователь создал сайт Zizians.info, впервые назвав их «зизианцами» и предупредив, что группа представляет собой секту. На странице, которую ЛаСота назвала «рационалистским клеветническим сайтом», утверждалось, что практика однополушарного сна ЛаСоты привела к самоубийству в 2018 году «трансгендерной женщины» Майи Пасек, присоединившейся к группе.
ЛаСота утверждала, что однополушарный сон «не обрёк Пасек на гибель». Однако её собственное описание взаимодействия с Пасек, озаглавленное «Гибель Пасек», включало такие фразы, как «Каждый из нас отправился в своё путешествие по взлому тюрьмы в психопатию полностью» и «Правое полушарие Пасек было „в основном мертво“», что мало способствовало опровержению обвинений.
Все связи, которые они испытывали с рационалистами, оборвались после реакции на протесты. «Рационалисты — это настоящее зло», — написал Литем. «Я не знаю, как выразить, насколько они злы. Многие из них просто авторитаристы… Ни один „рационалист“ из числа цисгендерных людей не заступился за меня… Я этого не забуду».
Часть рационалистического сообщества всё больше беспокоилась о том, что ЛаСота и её последователи могут предпринять дальше. «Знаете ли вы, владеет ли Зиз оружием или имеет ли она свободный доступ к нему?» — написал один из членов сообщества в Facebook. «Планирует ли она в настоящее время получить оружие?» Модератор LessWrong заявил: «И Зиз, и Гвен достаточно агрессивны в офлайне (а Зиз ещё и в онлайне), поэтому я не хочу видеть их на LessWrong или давать им платформу». Один из рационалистов напомнил: «CFAR потратил кучу денег на найм профессиональной охраны».
В свою очередь, ЛаСота и другие писали о мести за «вневременные» решения оппонентов. «Если вы действительно непримиримо не согласны с чьим-то творческим выбором, простирающимся произвольно далеко в прошлое и будущее, в конечном итоге единственное средство — убить его», — написал один из союзников ЛаСоты в длинной записи в блоге, цитируя её философию. В комментариях ЛаСота добавила: «Я чертовски рада, что у меня наконец-то появился равный».
Утром 13-го ноября, как утверждал Линд, Дао заманил его в трейлер, сказав, что у них протекает вода, а затем несколько человек нанесли ему удары кухонными ножами.
Весной 2021 года рационалист Джей Уинтерфорд, носивший имя Флаттершай, покончил с собой. Уинтерфорд проводил время на «Калебе» с ЛаСотой и Дэниелсоном, где ЛаСота описывал попытки «исправить/улучшить» его. В течение многих лет он, по-видимому, занимался идеями ЛаСоты как способом избавиться от детских травм. Для рационалистов, наблюдавших за группой, Уинтерфорд оказался второй жертвой её идеологии.
К лету 2021 года в суде все четверо ополчились против своих адвокатов, обвинив одного из них в неправомерных действиях. Месяц спустя Литем, представляя себя в суде, подала заявление об отводе судьи штата Шелли Эверилл на том основании, что она «неоднократно неправильно называла меня и моих соподсудимых, в том числе дважды под страхом наказания за лжесвидетельство и десять раз на первом судебном заседании после подачи ходатайства, где я сказала ей, что неправильно называть меня — это предвзятость и неправомерное поведение».
Судья Эверилл признала, что назвала Литем мужчиной, но ответила, что «не делала этого намеренно и не собиралась каким-либо образом нанести оскорбление стороне». Суд высшей инстанции вынес решение не в пользу Литем.
В другом заявлении Литема содержались пронумерованные возражения:
2. Шелли Эверилл — зло.
3. Шелли Эверилл прочитала мои предыдущие обвинения в том, что она злая, и не стала отрицать, что она злая.
5. …Шелли Эверилл имеет вселенские намерения — она хочет уничтожить всё, особенно добро.
11. Я никогда не стану мужчиной, как бы сильно люди вроде Шелли Эверилл ни хотели искоренить эту истину.
Когда их жалоба на притеснения и пытки была отклонена, четверо подали федеральный иск о защите гражданских прав против полиции и двух администраторов Вестминстер-Вудс, которых они обвинили в намеренной фабрикации заявления о том, что один из них был вооружён, чтобы вызвать более жёсткую реакцию полиции. Они снова утверждали, что полиция посягала на их свободу слова, подвергала их сексуальному насилию и отказывала им в пище и лекарствах при задержании, что, по их мнению, равносильно пыткам. Полиция выступила против повестки в суд с требованием предоставить видеозаписи из тюрьмы, назвав их «конфиденциальными» файлами, разбирать которые было бы «непосильным бременем».
Несмотря на погружение в непрекращающиеся судебные разбирательства, группа, казалось, продолжала расширяться. Вокруг орбиты «Зизиана» теперь вращались новые фигуры, включая Элис Мондей, которую ЛаСота назвала «своего рода наставником для меня», и Мишель Зайко, молодую рационалистку, сравнившую реакцию Вестминстер-Вудс со «сваттингом». Она была небинарной и недавно окончила магистратуру по биоинформатике в Пенсильвании. Весной 2022 года рядом с ней появился адепт EA и недавний выпускник Калифорнийского университета в Беркли, носивший огромные чёрные очки, по имени Дэниел Бланк. Бланк, цисгендерный мужчина, чей блог показывает его увлечение идеями ЛаСоты, был отмечен в судебном деле как человек, доставивший в суд одно из пространных возражений Литема.
Через несколько недель после того, как Дэниелсон не явилась на слушание, Эверилл выдала ордер на её арест. Затем, 19 августа, на слушаниях по федеральному иску адвокат группы попросил приостановить рассмотрение дела. Он заявил, что Дэниелсон умер в результате самоубийства.
Одна половина мозгового центра основателей «Зизиана» исчезла. Вскоре должна была исчезнуть и вторая.
VI.
В ночь на 19 августа 2022 года в водах залива Сан-Франциско было солнечно, дул лёгкий бриз. В 11:05 в командный центр береговой охраны Сан-Франциско поступил сигнал бедствия от женщины на лодке, плывущей на юг через залив. Женщина, Наоми ЛаСота, сообщила, что её 31-летний брат упал за борт где-то к югу от моста через залив. Наоми, Зиз и Борханян отправились на послеобеденную прогулку на лодке Зиз ЛаСоты «Чёрный Сигнет». Но когда они возвращались в гавань, Наоми сообщила, что её брат — так она называла Зиза в своих сообщениях береговой охране — наклонился к мотору и упал.
Согласно официальным записям береговой охраны, полученным в результате запроса о свободе информации, сестра сказала, что на её брате не было спасательного жилета, и она «не смогла определить точное местоположение или район, где брат упал за борт, из-за незнания судна».
Береговая охрана задействовала все силы, понимая, что время играет против них. В дело вступили все имеющиеся в наличии катера, вертолёты, самолёты и дроны, включая морские спасательные подразделения пожарных служб Окленда и Аламеды.
Экипажи вели поиски всю ночь, получая «разрешение на усталость», чтобы отказаться от своих обычных смен и продолжать работу. Они прочёсывали залив под мостом «Золотые ворота», от острова Йерба-Буэна до Лэндс-Энда и обратно вдоль берега Сан-Франциско. Поисковые группы вернулись только с «отрицательными результатами», говоря языком спасательных операций. Никаких следов человека, упавшего за борт, не было.
В три часа ночи сестра ЛаСоты снова вызвала помощь. После того как катера береговой охраны направились к месту, где могла дрейфовать ЛаСота, двое других пассажиров не знали, как вернуться, и «Чёрный Сигнет» теперь дрейфовал возле скал. От поисков было отвлечено подразделение береговой охраны, чтобы отбуксировать судно в гавань. К 9 утра оперативный центр связался с ближайшими родственниками пропавшего. Около 17:00, спустя 18 часов, береговая охрана сообщила семье ЛаСоты, что приостанавливает поиски. По их словам, компьютерное моделирование показало, что ЛаСота не мог продержаться в воде так долго.
Более двух недель спустя в газете Daily News-Miner из Фэрбенкса появился некролог ЛаСоты. «Любящий приключения, друзей и семью, музыку, чернику, велосипед, компьютерные игры и животных, тебя нам не хватает», — говорилось в нём. В ноябре того же года Наоми подала заявление на получение свидетельства о смерти ЛаСоты, приложив к нему письменные показания под присягой от себя и Борханян, причём оба они использовали данное ЛаСоте юридическое имя. «Ни друзья, ни родственники, — писала она, — не видели и не слышали о ЛаСоте с 19 августа 2022 года».
VII.
После того как ЛаСота и Дэниелсон предположительно погибли, зизианская идеология стала казаться рационалистическому сообществу чем-то из ряда вон выходящим. Ещё до сообщения о самоубийстве Дэниелсон и исчезновении ЛаСоты некоторые из лидеров рационалистического движения публично обсуждали на LessWrong, что означают события вокруг Зиз, как будто её больше не существовало. «Зиз пыталась создать анти-CFAR/MIRI отколовшуюся группу, члены которой страдали психическими расстройствами», — написал Скотт Александр, автор известного блога Slate Star Codex, в ходе продолжительного обсуждения MIRI, CFAR и других инцидентов, связанных с психическим здоровьем, произошедших в сообществе. Другой автор написал: «Похоже, отколовшаяся группа выбрала высокую скрупулёзность и не ослабила её психическое воздействие».
Что касается других людей, входивших в круг ЛаСоты в районе залива, то Мишель Зайко и Элис Мондей, похоже, переехали на Восточное побережье. В списках избирателей за 2022 год указано, что они проживают в Ковентри, штат Вермонт, на 20 акрах леса в недостроенном доме, приобретённом более года назад через анонимный траст.
Двое оставшихся участников протестов в Вестминстер-Вудс, Борханян и Литем, поселились на участке в Вальехо, к северо-востоку от Сан-Франциско. Огороженный участок, принадлежавший 80-летнему бывшему судостроителю и крановщику по имени Кёртис Линд, примыкал к крутому склону холма. Заставленный фургонами, списанными судами и кучами хлама, он производил впечатление склада вторсырья. По воспоминаниям друга Линда, это был неблагополучный район города, где торговали наркотиками и регулярно случались перестрелки. На противоположной стороне холма располагалась набережная с заброшенными лодками и постоянным лагерем бездомных.
Линд решил извлечь выгоду из своей недвижимости: он пригнал сюда фургоны и грузовые контейнеры и сдавал их арендаторам за небольшую плату в обмен на работу. Но на участке не было ни воды, ни электричества. По словам друга, однажды Линд перегорел соседский трансформатор, подключившись к нему, чтобы получить электроэнергию.
Борханян и Литем жили в одном из фургонов на участке и продолжали бороться с обвинениями, выдвинутыми против них после протестов. За каждым судебным заявлением Литем, которая к тому времени пыталась представлять себя самостоятельно, становилось всё труднее уследить. В сентябре 2022 года она подала заявление, озаглавленное: «Понятие ходатайства и ходатайство об отстранении самозваного полицейского от всех противоречивых позиций по этому делу, включая, но не ограничиваясь, их свидетельскими перевоплощениями в судью и окружного прокурора».
«В настоящее время мы столкнулись с крахом цивилизации, надвигающейся гражданской войной, недружественным ИИ и ещё хреновой тонной других угроз, — пишет Зайко, — и вместо того чтобы сосредоточиться на них, мы тратим ресурсы на то, чтобы охотиться друг за другом и уклоняться друг от друга».
В доме Борханян и Литем крутились и другие персонажи, включая загадочную блондинку и ещё одного молодого рационалиста по имени Сури Дао, который идентифицировал себя как «бигендер» и писал в блоге, что „предпочитает местоимения „она/он“ или „он/она““. Договор аренды группы был устроен Гвен Дэниелсон много лет назад. Но Линд утверждал, что никто не платил за аренду в течение многих лет. К октябрю он выиграл у группы судебное дело на 60 000 долларов и стал добиваться их выселения.
То, что произошло между оставшейся группой и Линдом в одно воскресное утро того ноября, вновь разделило реальность на две непримиримые версии. Согласно версии, которую Линд дал полиции, а его арендатор Патрик Макмиллан — местным новостям, группа узнала, что шериф округа будет добиваться их выселения 15 ноября. Утром 13-го ноября, как позже утверждал Линд, Дао заманил его в трейлер, сказав, что у них протечка воды, а затем несколько человек нанесли ему более дюжины ударов кухонными ножами, в том числе в глаз. В какой-то момент Линд достал пистолет, и Литем провела самурайским мечом по его левому плечу и животу. Линд выстрелил, убив Борханяна и ранив Литема по меньшей мере дважды.
Макмиллан утверждает, что проснулся от стука в дверь и обнаружил Линда, стоящего у трейлера с мечом, всё ещё торчащим из его тела. «Он сказал: „Я умираю!“, и из него хлестала кровь», — рассказал Макмиллан репортёру местного телевидения несколько дней спустя. «Полагаю, они решили, что если убьют его, то не смогут выселить».
Когда прибыла полиция, они обнаружили Борханян мёртвой, Литем — с огнестрельными ранениями, а Линда — истекающим кровью из глаза и с мечом, пронзившим его грудь. Полицейские арестовали Дао на месте преступления, а Литем и Линд были доставлены в больницу. Белокурую подругу группы, которая, по словам полицейских, назвала своё имя Джулия Доусон, доставили в участок для допроса. Но после того как у неё, судя по всему, возникли проблемы со здоровьем, её тоже отправили в больницу. Оттуда она тихо ушла.
Когда Литем оправилась от травм настолько, что дело можно было продолжать, ей и Дао предъявили обвинения в покушении на убийство Линда и в преступном убийстве их друга, Борханяна. Несмотря на то что Линд нажал на курок, закон Калифорнии позволяет прокурорам обвинять участников конфликта в любом убийстве, ставшем его результатом. Линд, помимо прочих травм, лишился глаза.
По крайней мере, в небольшой группе сторонников, пришедших на судебные слушания в поддержку Дао и Литема, утвердилась другая версия событий. Согласно этой версии, Линд угрожал и преследовал жильцов в течение нескольких месяцев, а в то утро вошёл в их дом и выстрелил в них без предупреждения. Однако в этой версии неясно, как Линд получил ножевые ранения в грудь и глаз.
«Эмма не причинила никакого вреда ничему и никому», — заявил в интервью 2022 года человек, близкий к Борханян, утверждая, что рассказ Линда со временем изменился. По её словам, группу считали виновной, потому что она была нейроразнообразной. «Этот человек оборвал жизнь этой блестящей, гениальной женщины».
Пока обвинения в убийстве проходили долгий путь через калифорнийские суды, другие дела, связанные с четырьмя протестующими, отошли на второй план. Обвинения за протесты были отложены, а адвокат группы по федеральному иску о гражданских правах, в котором утверждалось, что четверо подверглись «пыткам» после Вестминстер-Вудса, готовился отказаться от участия в деле, заявив, что больше не может связаться со своими клиентами. Позже дело было прекращено.
Через два дня после нападения с мечом полиция Вальехо связалась с командным центром береговой охраны, чтобы узнать о ходе дела о пропаже лодочника. Они сообщили, что Борханян — один из тех, кто находился на лодке, когда пропал ЛаСота, был застрелен во время нападения на Линда. Но у них было и другое поразительное открытие. Сам ЛаСота был жив и жил в Вальехо «последние шесть месяцев», — сказал детектив. Джулия Доусон, женщина, ускользнувшая из больницы — это Зиз ЛаСота.
VIII.
Мишель Зайко выросла в элитном районе города Честер-Хайтс, штат Пенсильвания, к юго-западу от Филадельфии. Будучи остроумной и творческой студенткой, сочинявшей собственные фантастические истории, она впервые включилась в движение за эффективный альтруизм, будучи студенткой биологического факультета близлежащего Университета Кабрини, который привёл в кампус дискуссионную группу EA. «Я хочу помочь в спасении людей в рамках своей профессиональной деятельности, но это способ сделать это сейчас», — сказала она газете своего колледжа в 2013 году. В том же году Зайко представила работу о применении байесовской теории принятия решений в повседневной жизни. «Поскольку люди сохраняют последовательность в своих убеждениях, они часто продолжают принимать одни и те же решения, даже если эти решения не являются оптимальными», — написала она. «Структурирование стратегий принятия решений в соответствии с математикой и теорией принятия решений приведёт к результатам, которые обеспечат более высокую ожидаемую полезность, чем при отсутствии стратегий». Она получила степень магистра в области биоинформатики в Темплском университете и работала стажёром в НАСА и в Детской больнице Филадельфии.
К 2019 году Зайко — в кругах, связанных с Зизом, была известна как Джейми — переехал в Калифорнию, где вошёл в более широкую рационалистическую социальную среду и начала встречаться с Элис Мондей.
Мондей была противоречивой фигурой, которую в многочисленных блогах обвиняли в физическом и психическом насилии над её соседями по дому. Алекс Литем писала, что «примерно раз в неделю в течение нескольких месяцев Мондей брала бамбук и била им мою подругу Эмму. Это их попытка установить новый порядок».
Мондей так и не отреагировала на обвинения публично, а Зайко, похоже, не имела собственных претензий. «Я разговаривала с ней, когда она была в Калифорнии, и она была очень счастлива», — сказала мне её тётя Розанна Зайко. «Она сказала, что они с подружкой Элис переедут в Вермонт». Район залива был дорогим — «Думаю, она использовала слово „душераздирающий“, — сказала Розанна, — и они хотели сменить обстановку». К началу 2021 года Мондей и Зайко вместе переехали в Вермонт.
Поместье в Вермонте находится в уединении, всего в 20 милях от канадской границы. «Длинная подъездная дорога и расположение на вершине горы — вот что отличает это поместье от большинства домов, полное уединение», — говорилось в объявлении о продаже недвижимости. Розанна говорит, что после приезда в Вермонт Зайко всё больше отдалялась от своей семьи — отчуждение Розанна приписывает калифорнийским друзьям Зайко, включая ЛаСоту. «Мишель — очень умный человек, — говорит Розанна. — Она всегда была очень независимым мыслителем, интеллектуально любопытным человеком. Я вижу, как она идёт туда и хочет узнать больше, но как она попала под влияние этой группы, я не понимаю, и у меня нет на это ответов».
Жизнь Риты и Ричарда Зайко была спокойной и протекала в узком кругу забот. Родители Риты были больны и жили неподалёку, и много времени у Риты и Ричарда занимала забота о них.
В своих записях в интернете Зайко выражала растущее беспокойство по поводу антитранс-настроений, которые она видела в новостях. «Мы уже пережили начало геноцида трансов», — написала она на своём Tumblr в 2022 году. «Если у вас нет оружия, подумайте о том, чтобы приобрести его, научиться стрелять из него и изучить возможности самообороны сообщества. Фашистские ополчения — это рука антитранс-геноцида, которая действует как низкоуровневые силовики». Она также упомянула о том, что назвала „жестоким обращением“ со стороны своих родителей в прошлом. Они угрожали обратиться к другу-судье и отдать её в приёмную семью, а то и убить, если она сбежит, написала она. По её словам, она «пыталась объяснить» это своей тёте, Розанне. «К сожалению, она мне не поверила», — написала Зайко. «Некоторые люди не хотят слышать об уродстве мира, потому что тогда они будут чувствовать себя обязанными что-то с этим делать».
Воспоминания Розанны об этих же событиях и о родителях Зайко не совпадали с тем, что писала её племянница. Через некоторое время после того, как она увидела эти сообщения, она написала Мишель. «Я не согласна с одним из ваших постов, где вы сказали, что я знала о жестоком обращении, но предпочла ничего не предпринимать», — написала Розанна. «Это стало для меня огромным сюрпризом. Я почувствовала, что этим комментарием вы ударили меня в спину». По её словам, Розанна была свидетелем споров между Мишель и её родителями, даже принимала сторону Мишель, но сказала, что те споры, о которых она знала, никогда не были похожи на жестокое обращение. «Затаила ли она мне обиду, злость или ненависть к своим родителям? Совсем нет».
В 2021 году Мишель Зайко купила ещё пол-акра земли в Дерби, в 15 милях от Ковентри. Неизвестно, как долго Мондей и Зайко оставались вместе в Вермонте. Но в феврале 2022 года Зайко написала в блоге, что недавно долго беседовала с ЛаСотой. Последняя обвинила Зайко в том, что та, по сути, сплетничает о ней с Мондей и играет в игры разума. «Зиз сообщила мне, что единственный способ завоевать её доверие и искупить вину за то, что я с ней сделала, — утверждала Зайко, — это убить Элис». ЛаСота, согласно сообщению, рассказал ей, как сделать глушитель для пистолета своими руками, и предложил щёлочь, чтобы избавиться от тела. «А если я этого не сделаю, — продолжила она, — Зиз планировал проехать через всю континентальную часть Соединённых Штатов, чтобы убить меня».
Зайко, похоже, колебалась между подозрениями, что всё это может быть риторической игрой, и искренней верой в то, что Зиз намеревалась убить её и Мондей. «Зиз, как и я сама, не прощает и не забывает, даже по прошествии многих лет», — написала она. «Хотя у меня хватит упорства, мастерства и желания бесконечно ускользать от Зиз и её друзей, это будет пустой тратой ресурсов. Сейчас мы сталкиваемся с крахом цивилизации, надвигающейся гражданской войной, недружественным ИИ и чёртовой тучей других угроз, и вместо того чтобы сосредоточиться на них, мы тратим ресурсы, соответственно, охотясь и уклоняясь друг от друга».
Разговор казался неразрешённым. Но между размышлениями о «Дюне» и ситхах Зайко провела различие, которое впоследствии покажется ей решающим: между «миром, где я полный психопат», убивающим в угоду Зиз, и тем, «где я убиваю своего обидчика».
IX.
В Честер-Хайтс, штат Пенсильвания, родители Мишель Зайко жили в просторном доме с четырьмя спальнями, которым они владели с конца 1980-х годов. Ричард и Рита Зайко растили Мишель в этом доме, расположенном в тихом тупике среди других молодых семей. Ричард работал в компании, заключившей контракт с близлежащей военно-морской верфью, а Рита вела домашнее хозяйство. Теперь, когда их ребёнок покинул дом, а супругам было уже за шестьдесят и семьдесят лет, их жизнь стала размеренной и сосредоточенной на близких. Родители Риты были больны и жили неподалёку, поэтому значительная часть их времени уходила на заботу о них.
К концу 2022 года Розанна взяла за привычку разговаривать с Ритой каждое воскресенье. «Мы обе были сиделками», — говорит она. Рита ухаживала за своими родителями, а теперь Розанна — за своим мужем, братом Рика, который находился на грани госпитализации. «Это было изнурительно и утомительно», — признаётся она, зная, что Рита её поймёт.
«31 декабря я отправляю во Вселенную просьбу: может ли 2023 год стать годом без катастроф?» — вспоминает Розанна. «Может ли он быть хорошим годом?». На следующее утро она написала Рите сообщение с поздравлением с Новым годом, но ответа так и не получила.
Через три дня, по словам Розанны, ей позвонил один из братьев Рика. «Я увидела его имя на экране, но не хотела поднимать трубку», — вспоминает она. Он сухо сказал: «Рик и Рита убиты».
Как позже выяснила полиция, в канун Нового года кто-то зашёл в дом супругов и выстрелил каждому в голову из 9-миллиметрового пистолета. Следов взлома не было, и власти быстро пришли к выводу, что нападавший должен быть кем-то из знакомых семьи.
Согласно ходатайству об ордере на обыск, запись с камеры Ring, установленной на противоположной стороне улицы, зафиксировала, как в 11:29 ночи к дому подъехала машина. Спустя две минуты слышен голос на повышенных тонах, кричащий что-то похожее на «Мама!», затем «О Боже! О Боже! Боже!». Затем запись показывает, как две фигуры входят в дом, а через девять минут выходят и уезжают.
Позднее два источника, знакомых с расследованием, подтвердили мне, что Зайко были убиты в детской спальне Мишель. 31 декабря был его день рождения.
Розанна была опустошена. «Я просто упала на пол», — говорит она. «Я не могла этого понять: как такое могло случиться с Ритой и Риком?». Она недолго размышляла, почему Мишель не позвонила и не сообщила новость. «Она должна знать, но почему не позвонила и не сказала нам?»— вспоминает она. Но потом подумала: «Как бы я отреагировала, если бы узнала, что оба моих родителя убиты? Я была бы в шоке».
X.
Через три дня после обнаружения тел, 5 января, двое полицейских штата Пенсильвания отправились в Вермонт, чтобы допросить Мишель Зайко. Они нашли его в поместье Ковентри вместе с 24-летним Дэниелом Бланком — рационалистом из Беркли, который когда-то доставлял судебные документы Алексу Литему.
Один из полицейских, Мэтью Гибсон, позже дал показания, что Зайко сказал им: «Я не знаю, когда вернусь в Содружество, чтобы завершить последние приготовления для своих родителей». Согласно данным документа, подтверждающего ордер на обыск, он также заявил, что «я не общалась с родителями с января прошлого года», а «в канун Нового года была в Вермонте с Бланком и что не приезжала в Пенсильванию с начала пандемии COVID-19».
Офицеры спросили Зайко, есть ли у него на участке оружие — на вопрос последовал утвердительный ответ. Мишель достала 9-миллиметровый пистолет Smith & Wesson. Гибсон отметил, что он «осматривал оружие» и «держал его в Вермонте». Два источника подтвердили мне, что на участке находился тир, а полиция штата Пенсильвания выяснила, что Зайко и его окружение отключили телефоны за несколько часов до убийства, что затруднило отслеживание их местоположения. Однако, не имея ордера на изъятие оружия, Гибсон вернул пистолет, и офицеры уехали.
9 января в полицию штата Пенсильвания позвонил судмедэксперт округа Делавэр. Зайко неожиданно приехала, чтобы получить свидетельство о смерти своих родителей. Полиция выследила её до близлежащего отеля Candlewood Suites, но не предприняла никаких действий.
Утром 12 января Мишель пришла одна на небольшую церемонию погребения своих родителей. Надев маску, она сказала Розанне, что заболела и не хочет распространять микробы. Розанна вспоминает, что Мишель выглядела параноидально, жестами указывая на бывших коллег Рика, которых не узнала. «Кто эти люди?» — спросила она.
В тот же день, около девяти вечера, в отель прибыла полиция. Они получили ордер на изъятие ДНК Зайко, а также на обыск его номера и машины в поисках пистолета Smith & Wesson — «который, как полагают, мог быть орудием убийства Ричарда и Риты Зайко», — свидетельствовал Гибсон.
Когда Зайко подошла к двери своего номера на втором этаже, она поприветствовала полицейских, но отказалась открывать. Полицейские использовали ключ-карту, чтобы войти в номер. Они задержали Зайко и вывели его в вестибюль, но, проходя мимо, она крикнула сотрудникам отеля, чтобы те сообщили Дэниелу Бланку о её аресте. «Он живёт в номере 111!» — сказал он, по словам Гибсона. Офицеры, уже зная это имя после поездки в Вермонт, отправились к номеру 111, который Бланк снял под псевдонимом «Дэниел Блэк». Когда Гибсон постучал в дверь, Бланк отказался открыть и потребовал адвоката.
Вместо того чтобы настаивать, офицеры уехали за ордером. Просмотрев записи с камер наблюдения отеля Candlewood Suites за предыдущую ночь, они увидели, как Зайко принесла сумку, постучала в номер 111 и оставила её за дверью. Судья счёл это достаточным основанием для получения ордера.
Полиция вернулась в отель в 12:30 ночи. На этот раз, когда дверь номера 111 не открыли, полицейские ворвались внутрь. Включённый душ работал, а внутри ванной они обнаружили Бланка, прятавшегося в углу. Однако больше всего их удивило появление светловолосой фигуры в чёрной одежде, которую они не ожидали увидеть.
Вскоре после того, как в суде прозвучал сигнал к началу заседания, пожилая женщина с седыми светлыми волосами вкатила в заднюю часть зала суда инвалидное кресло. В нём, сгорбившись на одной стороне и одетый в чёрное, сидел Зиз ЛаСота.
Бланка повалили на пол и надели на него наручники. Другой человек в помещении, которого полицейские позже охарактеризуют как мужчину ростом 182 см и весом около 90 кг, лежал на полу в ванной с закрытыми глазами. «Он просто лежал почти без сознания или как будто мёртвый на полу», — позже свидетельствовал другой полицейский, Мэтью Смит. Четверо полицейских вынесли его из комнаты. В холле один из офицеров физически приложил его палец к мобильному сканеру отпечатков.
Появилось сообщение об открытом ордере на арест в Калифорнии. Это был ордер на Зиз ЛаСоту, зарегистрированный на его имя.
Военнослужащие отправили ЛаСоту в больницу, где врачи заявили, что с ним всё в порядке. Его арестовали и предъявили обвинения в нарушении общественного порядка и вмешательстве в полицейское расследование.
Полицейские обыскали зелёную «Субару» 2013 года, принадлежавшую Зайко, припаркованную у отеля, и обнаружили под передним пассажирским сиденьем 40 000 долларов наличными. В кармане Бланка нашли квитанцию из отделения Bank of America в Вермонте.
Позже на записях с камер наблюдения было видно, как Бланк ходит туда-сюда в ожидании денег, затем достаёт и разворачивает мобильный телефон, обёрнутый фольгой.
В комнате 111, где находились ЛаСота и Бланк, полиция обнаружила светлую матерчатую сумку, в которой лежал 9-миллиметровый пистолет Smith & Wesson с серийным номером, совпадающим с тем, который ранее видели в Вермонте, а также пять коробок с патронами.
Однако к этому моменту Бланк и Зайко были отпущены. Они так и не вернулись ни за деньгами, ни за машиной. Под стражей осталась только ЛаСота.
XI.
Я начал посещать судебные слушания по делу ЛаСоты в мае 2023 года в здании суда Пенсильвании с колоннами, расположенном в центре города Медиа, чуть более чем в восьми километрах от её родительского дома. Восемнадцать недель после ареста ЛаСота оставалась в тюрьме. Судья изначально установил залог в размере 500 000 долларов — непомерную сумму для двух проступков, прежде чем снизить её до 50 000 долларов.
Ранним майским утром в зале заседаний судьи Ричарда Каппелли, среди дел о вождении в нетрезвом виде и мелких преступлениях, связанных с наркотиками, секретарь объявил о рассмотрении дела.
ЛаСота явилась по видеосвязи — произошла заминка с транспортировкой заключённых из тюрьмы, — но я не мог разглядеть её лица со своего места в галерее. В зале суда её представлял Дэниел МакГарригл, адвокат с зачесанными назад седыми волосами и аккуратной бородкой. Он пришёл, чтобы заявить о необходимости снятия обвинений. Полиция пришла в Candlewood Suites не для того, чтобы арестовывать или даже расследовать дело ЛаСоты, отметил он позже, а лежать на полу и не реагировать вряд ли можно назвать «нарушением общественного порядка». «Раздражение или недовольство действиями полиции — это не преступление», — сказал мне МакГарригл. Что касается убийств, он подчеркнул: «Я не обсуждаю слухи. Я говорю только об уликах. Доказательства, которые я видел до сих пор и которые представило Содружество, показывают, что мой клиент не виновен ни в одном преступлении в Пенсильвании».
Однако судья Каппелли отложил слушание до той даты, когда обвиняемого можно будет доставить в зал суда. ЛаСота отреагировала с горечью: «Я нахожусь здесь уже четыре месяца, — сказала она, — и это, по-моему, даже больше, чем предполагаемый срок. Это значит, что я буду томиться в тюрьме ещё неделю без всякой причины, так что я не собираюсь говорить, что согласна с этим».
Спустя несколько недель ЛаСота наконец явилась лично — в тёмно-зелёном комбинезоне и наручниках, с неухоженными светлыми волосами, распущенными по лицу и ниже плеч. На ней была синяя хирургическая маска, и она сидела неподвижно на протяжении всего слушания, где штат должен был представить доказательства, чтобы опровергнуть ходатайство МакГарригла об отмене обвинений. В отличие от калифорнийских судов, которые время от времени притворялись, что признают выбранный зизианцами пол, в Пенсильвании ЛаСота была только «он». После показаний полицейских Гибсона и Смита о событиях в Candlewood Suites прокурор заявил, что ЛаСота «безрассудно создал риск и опасные условия для полицейских, которые должны были физически удалить 90-килограммового мужчину».
За этими аргументами и даже за самими обвинениями скрывался более глубокий мотив. Не имея возможности предъявить обвинения в убийствах Зайко, но подозревая, что ЛаСота, Мишель Зайко и Дэниел Бланк могут быть к ним причастны, прокуроры пытались задержать ЛаСоту, пока полиция собирает улики. «Очевидно, вы понимаете, что нам наплевать на это дело, — сказал мне один местный чиновник, знакомый с расследованием. — Их интересует только причастность ЛаСоты к убийству».
По словам чиновника, выйдя из тюрьмы, ЛаСота должен была скрыться. Власти не увидят его снова, пока он не окажется в тюрьме.
Но с другой стороны, власти выглядели странно пассивными в отношении того, что уже напоминало предполагаемую серию преступлений. У ЛаСоты был действующий ордер на арест в округе Сонома, штат Калифорния, по обвинению в тяжком преступлении, связанном с протестом. Инсценировав свою смерть, она, возможно, совершила ещё одно преступление, поскольку принуждение береговой охраны к выделению ресурсов для спасения жизней, когда никто не находится в опасности, является федеральным преступлением, за которое предусмотрено до шести лет лишения свободы. И, по словам полиции Вальехо, ЛаСота скрылся с места нападения с мечом и стрельбы, что делает его как минимум потенциально интересной фигурой в деле об убийстве. Но никто из калифорнийских правоохранителей не явился в Пенсильванию, чтобы предъявить ей обвинение или даже допросить.
Ещё более странно, что, несмотря на обнаружение Smith & Wesson в гостиничном номере ЛаСоты и Бланка, прокуроры так и не предъявили ей обвинения в связи с оружием. По законам Пенсильвании, владеть оружием, находясь в бегах от правосудия, запрещено. «Я не уверен, что обвинения были бы обоснованными», — сказал мне чиновник, поскольку пистолет мог принадлежать Бланку. Но во время судебных слушаний по поводу освобождения ЛаСоты под залог вопрос об обнаружении пистолета даже не обсуждался.
Единственным человеком, которого я видел в галерее и который, казалось, следил за ходом слушаний, был мускулистый пятидесяти-шестидесятилетний беловолосый мужчина с козлиной бородкой, одетый в чёрное поло. Он производил впечатление частного детектива, и когда я представился, он подтвердил это, отказавшись назвать своё имя. «Можете звать меня… Клифф», — неубедительно сказал он. Мы поделились своим недоумением по поводу залога, сниженного с 500 000 до 50 000 долларов, и я спросил, зачем он здесь. «Некоторые люди в Калифорнии заинтересованы в этом деле, — сказал он. — Они боятся этого человека».
Этот страх был очевиден среди некоторых рационалистов, когда распространились новости о насильственных инцидентах вокруг ЛаСоты. «Я не хочу, чтобы Зиз когда-либо думал обо мне, никогда», — сказал в интервью 2023 года один человек, участвующий в рационалистическом сообществе района залива. «Думаю, я знаю достаточно, чтобы бояться Зиза».
В июне судья Каппелли принял решение не отменять обвинения, но снизил залог за ЛаСоту до 10 000 долларов, без обеспечения, то есть ЛаСота могла подписать обязательство о выплате и выйти на свободу. МакГарригл сообщил суду, что мать ЛаСоты прилетела с Аляски: «Она отвезёт его домой и проследит, чтобы он возвращался на все судебные заседания». Прокурор выглядел скептически. «Содружество беспокоит перелёт, — сказал он судье. — У него буквально нет никаких связей с обществом». Каковы были шансы на то, что ЛаСота явится на следующее заседание суда в конце августа?
«Лично я не собираюсь терять сон из-за этого дела», — сказал сержант Брайан Паркс. «Если бы они были здесь и продолжали бесчинствовать или устраивали беспорядки где-нибудь в Соединённых Штатах, причиняя беспокойство другим ведомствам и жителям наших общин, тогда да, я бы хотел, чтобы их привлекли к ответственности».
Примерно в это же время Мишель Зайко позвонила своей тёте Розанне. Они не общались с тех пор, как в январе состоялась панихида по родителям Мишель. Она не пришла на поминальную мессу, где Розанна восхваляла Риту и Рика. Но теперь Мишель звонила с сообщением: «Она сказала мне, что не виновата в убийствах, — рассказывает Розанна. — Но она сказала, что знает, кто это сделал». Она сказала тёте, что «это сделали LessWrong».
Вскоре после этого траст, владевший домом в Ковентри, штат Вермонт, где Мишель жила с Элис Мондей, продал его. Мишель и Бланка уже не было в живых — они уехали предыдущей зимой. Когда риелторы пришли осмотреть дом, они обнаружили, что он не был утеплён, из-за чего лопнули трубы. Тем временем один из членов семьи Бланка подал заявление о пропаже, отметив, что в последний раз его видели в Пенсильвании, он носил очки с толстыми линзами, а один глаз не следил за другим.
Когда утром 21 августа 2023 года ЛаСота явился в суд, галерея зала была заполнена обвиняемыми, ожидающими вызова для дачи показаний. Вскоре после того, как прозвучал сигнал к началу заседания, пожилая женщина с седыми волосами вкатила в заднюю часть зала суда инвалидное кресло. В нём, привалившись к одной стороне и одетая в чёрное, сидела ЛаСота. Теперь её волосы тоже были чёрными и выглядели ещё более растрёпанными, чем когда она была в тюрьме. На ней была надета, похоже, промышленная респираторная маска N95 с клапанами по обе стороны. МакГарригл, подошедший к своему клиенту в задней части зала суда, выглядел удивлённым. «Что происходит?» — спросил он, наклонившись. «Я имею в виду, что происходит с вашим здоровьем?»
Когда дело ЛаСоты было передано в суд, женщина, которая, как я узнал позже, была матерью ЛаСоты, вывезла её в зал, где она бесстрастно сидела в кресле, устремив пустой взгляд в пол.
На смену старому прокурору пришёл новый, и он попросил отсрочку, чтобы разобраться во всех фактах. Судья согласился, перенеся процесс на декабрь. «Я просто хочу, чтобы в протоколе было отражено, что обвиняемый здесь, и мы готовы», — сказал МакГарригл, прежде чем мать ЛаСоты выкатила её обратно через двери.
XII.
Через два месяца после этого я отправился в округ Сонома, где находится Вестминстер-Вудс и где проходил протест, с которого, похоже, началось это великое распутывание. Я встретил сержанта Брайана Паркса в местном «Старбакс». Выслушав его рассказ о первоначальных арестах, я спросил, почему, учитывая наличие открытого ордера на арест, его отдел не стал преследовать ЛаСоту после её ареста в Пенсильвании.
«Сейчас вероятно, 75 ордеров на арест по уголовным делам, — сказал Паркс. — У нас нет возможности пытаться исполнить их все. У нас сейчас не хватает сотрудников».
Я рассказал ему о том, что узнал в Пенсильвании от источника, близкого к делу, — о том, что тамошние власти связались с округом Сонома, чтобы забрать своего заключённого.
«Я слышал, что между нами и агентством в Пенсильвании была какая-то связь, — сказал Паркс. — Я не знаю, в какой степени, поэтому не хочу это комментировать».
Но не расстраивает ли его, спросил я, то, что первоначальное дело, похоже, никогда не будет рассмотрено в суде?
«Лично я не собираюсь терять сон из-за этого дела, — сказал он. — Если бы они были здесь и продолжали бесчинствовать или бесчинствовали где-нибудь в Соединённых Штатах, вызывая беспокойство у других ведомств и жителей наших общин, тогда да, я бы хотел, чтобы их привлекли к ответственности».
На следующий день я поехал в Вальехо. Я договорился встретиться с Кёртисом Линдом на участке, где он потерял глаз и где была убита Эмма Борханян. Там по-прежнему были разбросаны контейнеры и трейлеры, и друг Линда сказал мне, что там всё ещё живут арендаторы. Накануне я коротко поговорил с Линдом. Но в то утро мне позвонила ещё одна подруга Линда и сказала, что она передумала. Она не хотела «говорить ничего, что могло бы изменить дело, — сказала она мне. — Или заставить их снова преследовать его».
Дела об убийствах Алекса Литема и Сури Дао тем временем зашли в, казалось бы, бесконечную трясину. К несчастью Литем и её семьи, её поместили в мужскую тюрьму, хотя она требовала, чтобы её перевели в женскую. А Дао, к недоумению адвокатов, определили в мужскую тюрьму после того, как изначально назначили в женскую. За год, прошедший с момента их ареста, прокуроры обвинили обоих в попытках побега. В конце 2022 года, находясь в больнице после огнестрельных ранений, Литем якобы притворилась спящей на скамейке, а когда охранявший её помощник шерифа вышел в туалет, сумела проскочить к выходу в ножных кандалах. Её схватили в шести метрах от двери. В феврале на слушаниях она якобы повторила попытку: попросила инвалидное кресло и бросилась за ним, добежав до соседнего забора. Летом 2023 года Дао, согласно отчёту о происшествии, симулировала припадок в камере, а затем попыталась пробежать мимо охранников. В попытке помешать охранникам закрыть дверь Дао повредила руку, а затем «ударилась головой об окно камеры» в ожидании скорой помощи.
Я был уверен, что история, как я её понимал, была неполной, но не знал, где искать её завершение. А если и найду, то смогу ли рассказать её, не привлекая взгляда василиска?
Адвокаты обоих обвиняемых утверждали, что их клиенты были психически некомпетентны, чтобы предстать перед судом. И это несмотря на то, что Литем возражала против того, чтобы у неё вообще был адвокат, а тем более против того, чтобы её признали невменяемой. В своих письмах судье и выступлениях в суде она настаивала на том, что её мысли не только здравы, но и логичны. «Мой принудительно назначенный совет не представляет меня, — писала она в июле 2023 года. — Я рациональна. У меня нет „психического заболевания“, и я не нуждаюсь в „лечении“».
В каком-то смысле казалось, что теории, которые ЛаСота и Дэниелсон придумали на своём буксире, разбиваются о грязную реальность системы правосудия. Обращаясь к суду, Литем, подобно рационалисту, приводила доводы в пользу собственной рациональности. «Вчера я верила не так, как сегодня, а завтра мои представления о мире снова изменятся. И всё же я продолжаю выполнять планы, которые строила вчера, — написала она. — Всё, что я сказала перед судом, является истиной в том эпистемическом состоянии, в котором я находилась, когда говорила это».
Судья с этим не согласился. Основываясь на показаниях врачей, он постановил, что Литем «ограничен в развитии и не способен сотрудничать с адвокатом при осуществлении своей защиты, а также понимать характер и цель разбирательства, которое сейчас против него». Литем была помещена в психиатрическую лечебницу в Портервилле, штат Калифорния, на срок не более четырёх лет. Она могла предстать перед судом только в том случае, если учреждение, а затем и судья решат, что она вернулась к нормальной жизни.
В августе 2023 года адвокаты Дао попросили приостановить уголовное преследование, считая, что Дао некомпетентен, чтобы предстать перед судом. В заявлении, поданном в суд, они написали, что их клиент страдает от депрессии, психоза и суицидальных мыслей после прекращения гормональной терапии и начал заниматься «членовредительством». Дао, по их словам, «не разговаривает ни с адвокатами, ни с врачами, ни с судом, ни с кем-либо ещё», «не понимает, что происходит в суде» и «кажется психически неполноценным, непонимающим и страдающим от какого-то типа диссоциативного расстройства идентичности». Адвокаты Дао также ссылались на «трансгендерные проблемы» — в том числе на желание их клиента называться «они» и быть помещённым в мужскую тюрьму — в качестве причины.
Объективное проявление недееспособности Дао. Дело так и завязло в психиатрических экспертизах и госпитализациях, и по мере того, как 2023 год перетекал в 2024-й, ни Литем, ни Дао не приближались к судебному разбирательству в Калифорнии.
XIII.
В день перенесённого судебного заседания по делу ЛаСоты в Пенсильвании, состоявшегося четыре месяца спустя, судья Каппелли просмотрел полдюжины дел, прежде чем вызвать судью CR-962-23. Прокурор и адвокат ЛаСоты Дэниел МакГарригл подошли к скамье подсудимых. Но в зал не вкатилась инвалидная коляска. ЛаСоты и её матери нигде не было видно.
«Доброе утро, ваша честь, — сказал МакГарригл. — Я готов к суду. Я не общался со своим клиентом с тех пор, как мы были здесь в последний раз». По его словам, за эти четыре месяца он разговаривал с семьёй ЛаСоты, но не с самим ЛаСотой, «и на данный момент я не могу предоставить информацию о местонахождении моего клиента».
Судья дал МакГарриглу время до следующего утра, чтобы связаться со своим клиентом. Когда он не смог этого сделать, суд выдал ордер на арест ЛаСоты. В декабре 2023 года Зиз ЛаСота, разыскиваемый в двух штатах, был официально объявлен в розыск.
XIV.
Много лет назад в сообществе рационалистов появился мысленный эксперимент под названием «василиск Роко». Впервые он был сформулирован на LessWrong пользователем по имени Роко в 2010 году и назван в честь мифической рептилии, способной убивать взглядом. Предпосылка в общих чертах такова: если и когда в будущем появится сверхразумный ИИ, способный доминировать и подчинять себе людей, он будет склонен наказывать тех, кто пытался помешать его появлению. Более того, этот сверхразумный повелитель может решить наказать даже тех, кто не потратил свою жизнь на то, чтобы он был создан. Если вы знали, что искусственный сверхинтеллект возможен, — рассуждает эксперимент, — и всё же не посвятили свою жизнь его появлению, он может подвергнуть вас непостижимым пыткам за этот выбор.
«Василиск Роко» содержал в себе две коварные и поражающие воображение предпосылки. Первая заключалась в том, что простое осознание этого мысленного эксперимента мгновенно делало вас его потенциальной жертвой. Говоря языком рационалистов, это была «инфоопасность». Вторая предпосылка заключалась в том, что некая сущность из будущего — которой ещё нет и, возможно, никогда не будет — может каким-то образом шантажировать людей в настоящем, чтобы те способствовали её появлению. «Работайте на моё благо, — говорил бы нам будущий ИИ, — или я подвергну вас невообразимой боли». Эта идея настолько взбудоражила сообщество, что Элиэзер Юдковский, соучредитель LessWrong, полностью запретил любые упоминания о ней на форуме.
Когда Зиз ЛаСота впервые столкнулась с «василиском Роко» в середине 2010-х годов, в первые годы своей работы среди рационалистов, она склонялась к тому, чтобы отвергнуть эту идею. К тому времени Юдковский заявил, что её предпосылки необоснованны — «у будущего агента нет стимула выполнять угрозы», — писал он, «потому что таким образом он просто тратит ресурсы без всякой выгоды для себя». Он даже снял запрет на обсуждение этой темы на LessWrong. Но всё же, писала позже ЛаСота, «я начал сталкиваться с людьми, которые были вне себя от этого, вне себя от того, что они обнаружили „улучшение“ в инфоопасности, которое сделало её функциональной, обойдя возражения Элиэзера».
Какое-то время ей удавалось отмахнуться от этих «улучшений». Но чем больше она размышляла о «василиске Роко», тем сильнее становились её «навязчивые мысли о василисках» — не только о «василиске Роко», но и о других, которых она никогда не могла назвать. «В конце концов я пришла к мысли, что, если я буду продолжать пытаться спасти мир, меня будет мучить до самого конца Вселенной коалиция всех недружественных ИИ», — писала она.
Узнав, что её действия могут привести к бесконечным пыткам, а затем проверив собственную решимость, ЛаСота с удивлением обнаружила, что устояла. Она отказалась поддаваться шантажу из-за возможных будущих событий. «Со злыми богами нужно бороться, — написала она. — Если это проклянет меня, то так тому и быть».
Чем больше времени я проводил за группой, которую некоторые называли зизианцами, тем больше их история становилась похожа на какого-то василиска. Просто в силу того, что вы изучали её события, вы оказывались в ловушке её мира, подчиняясь её условиям. Внутри этого мира чувствовалось, что какое-то будущее зло стремительно приближается, зловещие события ждут прямо за горизонтом. Но если говорить о них, то они могут ускориться, приблизиться. Я был уверен, что история, как я её понимал, неполна, но не знал, где искать её завершение. А если и найду, то смогу ли рассказать её, не привлекая к себе взгляда василиска?
Поэтому я отложил историю в сторону и стал ждать.
XV.
14 января этого года власти получили звонок от служащего отеля в Линдонвилле, штат Вермонт, примерно в 30 милях от прежнего места жительства Мишель Зайко в Ковентри. По словам служащего, двое людей, одетых в «полностью чёрную одежду с защитным снаряжением», зарегистрировались в отеле, говорится в судебных документах. У одного из них был пистолет в кобуре на видном месте. Отмечу, что открытое ношение огнестрельного оружия в Вермонте разрешено.
Агенты Службы национальной безопасности сопровождали полицию штата Вермонт в ответ на вызов и «попытались начать разговор по обоюдному согласию» с неизвестными в чёрной одежде. Пара — Тереза Янгблут и Офелия Баукхолт — заявили, что приехали в этот район в поисках недвижимости, но отказались уточнять подробности. В тот же день они выписались из отеля и переехали в соседний Ньюпорт. Тем временем полиция вела за ними спорадическое наблюдение.
Двумя днями позже, на противоположном побережье, наконец-то начались судебные процессы над Литем и Дао. Они были признаны дееспособными, а в августе Кёртис Линд предоставил прокурорам длинную видеозапись с изложением своей версии событий. И вот, 16 января…
В преддверии весеннего судебного заседания прокуроры подали ходатайство, в котором отметили, что «мистер Линд — единственный свидетель по этому делу, и его показания крайне важны для того, чтобы обвинение могло доказать свою правоту».
Линд, которому сейчас 82 года, выставил землю в Вальехо на продажу после этого инцидента и даже получил предложение в 300 000 долларов наличными. Но он так и не смог заставить себя продать участок. Он избавился от жильцов и хлама, но со временем и то, и другое вернулось. «Он был там каждый день, — сказал один из друзей, которому приходилось добираться из Халф-Мун-Бей более часа в каждую сторону. — Для чего? Просто возился, судя по тому, что я видел».
По словам друга, Линд всё ещё беспокоился о том, что кто-то может мстить за нападение. «Он несколько раз упоминал, что они могут вернуться и закончить начатое. У него был характер выжидательный. Что ж, подождём и посмотрим, что произойдёт, понимаете?»
День 17 января выдался ясным и прохладным. Линд шёл по Лемон-стрит, в одном квартале от дома, когда из укрытия вышел человек в чёрной шапочке, маске и фиолетовой рубашке. Нападавший подошёл к Линду, обхватил его за шею и начал наносить удары ножом в грудь. Перед тем как убежать, мужчина перерезал Линду горло. Прибывшая полиция обнаружила Линда без сознания, но ещё живого. Он скончался в больнице в течение часа.
«Культ смерти транс-веганов»? «Ответвление рационалистического движения»? «Антифашистский культ»? Анархисты? История немедленно была втянута в пасть машины культурной войны.
19 января в центре Ньюпорта, штат Вермонт, агенты правоохранительных органов, которые вели за Янгблут и Баукхолтом «периодическое наблюдение», снова заметили их в том же тактическом снаряжении, с оружием. На следующий день агенты наблюдали за парой в Волмарт, где Баукхолт купил две коробки алюминиевой фольги. Агенты видели, как Баукхолт завернул в фольгу два предмета, которые впоследствии оказались сотовыми телефонами. Баукхолт сделал звонок с другого телефона, а затем дуэт уехал на синем хэтчбеке Toyota Prius с номерами Северной Каролины.
Как выяснилось, агенты Национальной безопасности ошибочно решили, что у Баукхолта, гражданина Германии, просрочена виза. Поэтому, когда пара ехала по шоссе 91, три машины пограничного патруля включили фары и остановили автомобиль. По словам федеральных прокуроров, Янгблут вышел с водительского сиденья, достал пистолет Glock и открыл огонь по агентам, которые начали стрелять в ответ. Баукхолт тоже попытался достать пистолет. В результате перестрелки агент пограничного патруля по имени Дэвид «Крис» Маланд был убит вместе с Баукхолтом. Янгблут был ранен, но остался жив и доставлен в местную больницу.
Несколько дней спустя в Реддинге, штат Калифорния, полиция арестовала 22-летнего Максимилиана Снайдера и предъявила ему обвинение в убийстве Кёртиса Линда. Снайдер, уроженец района Сиэтла, учился в престижной частной школе Lakeside School, а затем получил степень по математике и философии в Оксфорде. «Я хотел бы помочь ответственному продвижению человечества к технологическим рубежам, — написал он на своей странице в LinkedIn, — внося свой вклад в оригинальные исследования в области искусственного общего интеллекта и выравнивания ИИ».
Если убийство Линда могло остаться региональной историей, то убийство Маланда — 44-летнего ветерана ВВС США и сотрудника Пограничного патруля с девятилетним стажем — быстро стало общенациональной новостью. Однако местные репортёры начали собирать воедино предполагаемые связи, начиная с Вермонта. Региональное издание VT Digger сообщило, что в федеральных документах по делу Янгблута указано: человек, который, предположительно, купил оба пистолета для дуэта, является «лицом, представляющим интерес» в деле о двойном убийстве в Пенсильвании и проживал недалеко от Ковентри. Имя этого человека не назвали, но, как только я увидел описание, сразу понял — это Мишель Зайко.
В том же заявлении утверждалось, что Янгблут, обвиняемый в насильственном нападении с применением смертельного оружия и в использовании огнестрельного оружия, должен быть задержан в ожидании суда. Прокуроры отметили, что и Янгблут, и Зайко «знакомы и часто общались с человеком, которого Содружество Пенсильвания задержало в ходе расследования убийства; этот человек также является лицом, представляющим интерес в расследовании убийства в Вальехо, штат Калифорния». Всё указывало на Зиза ЛаСоту.
Репортёры из Вальехо и Сиэтла обнаружили заявление о выдаче разрешения на брак между Снайдером и Янгблутом, который также учился в Lakeside School. Оба были известны в кругах рационалистов и эффективных альтруистов, как и Баукхольт. Баукхольт работал квантовым трейдером в Нью-Йорке и стажировался в Jane Street Capital — той самой фирме, в которой когда-то работал Сэм Бэнкман-Фрид. Все они были молодыми, технически одарёнными людьми, и их участие вызвало шок, аналогичный тому, который случился после ареста Борханяна и Литема несколькими годами ранее.
«Она казалась дружелюбным ботаником», — сказал мне один знакомый Баукхольта из сообщества рационалистов. «Она очень увлекалась математикой и вела несколько тематических каналов в Discord. Я даже не подозревал, что она была знакома с Зизом». Янгблут, которая позже изучала информатику в Вашингтонском университете, «была довольно тихой и сдержанной», — вспоминает её одноклассница. «Она казалась невероятно безобидной». Её семья, как и семья Дэниела Бланка, пыталась подать заявление о её пропаже за несколько месяцев до этого. Снайдер, напротив, мог показаться «мачо» или просто «несносным», говорит один из его бывших одноклассников. «Даже представить страшно, что эти двое могут общаться, не говоря уже о том, чтобы добиваться свидетельства о браке».
Вскоре национальные и международные СМИ заполонили всё вокруг, пытаясь понять, кто такие «зизианцы» и что они собой представляют. «Трансвеганский культ смерти»? «Ответвление рационалистического движения»? «Антифашистский культ»? Анархисты? История мгновенно была втянута в водоворот культурных войн и стала объектом всевозможных интерпретаций — от «разгула радикалов» до полицейского произвола, от кризиса миграции до неизбежного результата антитранс-риторики.
В начале февраля Снайдер надиктовал 1500-словное письмо репортёрам San Francisco Chronicle, и газета опубликовала его целиком. В нём он заявил: «Я не являюсь одним из друзей Зиза», косвенно отрицая причастность группы к предполагаемому убийству единственного свидетеля на предстоящем процессе по делу об убийстве. Остальную часть заявления он посвятил обращению к Элиэзеру Юдковскому — наполовину это было лекцией, наполовину требованием признать, что животные — это люди, с вкраплениями размышлений о его навыках игры в D&D.
Кроме ЛаСоты, Бланка и Зайко, остаётся неизвестным, есть ли на свободе другие приверженцы идей ЛаСоты — напрямую связанные с группой или просто вдохновлённые её идеологией. Отец Гвен Дэниелсон недавно заявил изданию Chronicle, что слухи о её самоубийстве были ложными. По его словам, он разговаривал с ней в последние месяцы. Она полностью отошла от группы и «живёт вне всяких радаров».
Что касается ЛаСоты, агентство Associated Press сообщило, что в последний раз её видели в декабре хозяева квартиры Airbnb в Северной Каролине. Судя по всему, она останавливалась там вместе с Янгблутом и Баукхольтом в двух соседних кондоминиумах, где группа держала припаркованный снаружи грузовик.
В прошлое воскресенье днём недалеко от города Фростберг на западе Мэриленда, у границы с Пенсильванией, мужчина заметил пару белых грузовиков, припаркованных на грунтовой дороге на его участке. Внутри и вокруг них находились трое людей, одетых во всё чёрное. Они спросили, может ли он разрешить им разбить лагерь на территории участка на месяц. Вместо этого он позвонил в полицию, заявив, что узнал этих людей по новостям.
На место происшествия выехали двое полицейских штата Мэриленд и сотрудники местного управления шерифа. Согласно уголовному делу, ведущий полицейский, Брэндон Джеффрис, первым заметил Дэниела Бланка, сидевшего в кабине одного из грузовиков. Когда Джеффрис приказал ему показать руки, Бланк ответил, что у него «проблемы с обучением» и он ничего не понимает.
Пока другой полицейский прикрывал Бланка, Джеффрис и помощники шерифа подошли к другому грузовику, где Джеффрис увидел силуэт человека, стирающего туман с окна. Открыв заднюю дверь, они обнаружили ЛаСоту и Зайко — на обоих были патронные пояса. Пара скрылась в кабине через внутренний дверной проём, а затем отказалась выходить из грузовика. У ног ЛаСоты лежал пистолет. Зайко «плакал, — написал Джеффрис в жалобе, — умолял не убивать „её“». Пара отказалась назвать свои имена, и когда Зайко засунула руки в подмышки, полицейские повалили её на землю. После этого офицер обнаружил у неё на поясе ещё один пистолет, заряженный 12 патронами.
Всех троих арестовали за незаконное проникновение на территорию и сопротивление полиции. Зайко предъявили обвинение в незаконном хранении оружия, а ЛаСоте — в перевозке другого пистолета, найденного в машине. На новых фотографиях, сделанных при задержании, по сравнению с их последними публичными снимками, у Зайко теперь были коротко подстриженные волосы, а Бланк, казалось, набрал вес. Но ЛаСота, с её длинными светло-русыми волосами, выглядела почти так же, как пять лет назад, когда её арестовали в Вестминстер-Вудс.
Во вторник их оставили под стражей без права внесения залога до слушаний в марте. В тот же день федеральные прокуроры в Вермонте предъявили Мишель обвинение в предоставлении ложного адреса при покупке двух пистолетов, использованных в перестрелке с пограничниками.
XVI.
После череды убийств в январе 2025 года и последовавшего за ними медийного шторма многие представители рационалистического сообщества, как и прежде, пошли писать на LessWrong. Там они пытались осмыслить произошедшее, волновались, как общественность теперь будет воспринимать их идеи, и предостерегали друг друга от общения с журналистами. Один пользователь высказал предположение, что, кем бы ни были «зизианцы», они могли стать продуктом слишком резкого и бескомпромиссного взгляда на мир через рационалистическую призму. «Я не видел на LessWrong других людей с подобными настроениями. Возможно, они боялись их выразить (как и я), — написал он. — Они были отчуждёнными альтруистами, которые не могли смириться с этим миром и, похоже, немного сошли с ума (учитывая их заблуждения о теории принятия решений). Большинству людей сложно оставаться полностью беспристрастными и рациональными, когда они сталкиваются с тем, что считают моральным злом. Трудно жить в мире, который, по их мнению, наполнен злодейством».
Триумвират MIRI, CFAR и EA обещал не просто сыграть роль героя в собственной истории, но и спасти человечество от неизбежной гибели. Стоит ли удивляться, что это обещание привлекло людей, которые не были готовы быть «малыми пешками» в групповых конфликтах рационалистов или в абстрактных технических документах? Что они, возможно, в борьбе за своё психическое здоровье, пришли к убеждению, что спасение мира требует действий совсем иного рода — именно от них, и ни от кого другого?
Для Розанны Зайко, чья семья действительно пережила зверства, которые трудно постичь, каждое новое разоблачение, ведущее к аресту Мишель, и каждый день без разрешения ситуации были словно новая рана. По её словам, она хотела, чтобы Мишель поймали. Но что бы ни придумала судебная система, это никогда не будет полным объяснением. «Она умный и логичный человек, — сказала она. — А такое поведение не кажется мне ни умным, ни логичным».
Логика. Рациональность. Интеллект. Где-то во всех этих попытках использовать их на благо человечества они были искажены и извращены, чтобы уничтожить его.
Одной из последних вещей, которую ЛаСота, похоже, написала для всеобщего обозрения, был комментарий, оставленный ею в собственном блоге в июле 2022 года, за месяц до того, как она якобы выбросилась за борт в заливе Сан-Франциско. «Рабы системы приходят и угрожают мне, чтобы я дала им любую информацию об их последних пропавших без вести», — написала она, похоже, имея в виду смерти от самоубийств, которые уже произошли среди тех, кто принял её идеи. «Неужели я поразила их в ужасном акте кровавой мести? Доводила ли я их до самоубийства, насвистывая Komm, süßer Tod?» — немецкая фраза, которая переводится как «Приди, сладкая смерть». «Может быть, они умерли во время серии экспериментальных операций на мозге, которые я провела без анестезии, поскольку это противоречит моей религии, в импровизированном медицинском центре?»
Под этим текстом была помещена фотография двух людей в футболках с надписью: «Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть».
Через несколько часов она высказала ещё одну мысль. «Не доверяйте никому старше 30 лет, — написала она, — у кого количество убийств равно нулю».
