В Российской империи был хорошо развит копирайт. Вы могли зарегистрировать название компании, ее торговый знак и клеймо — никто бы их у вас не украл. Возможно. Ведь найти нарушителя и доказать его вину было сложнее, чем сейчас.
Если две фирмы находились далеко друг от друга, то плагиат можно было никогда не раскрыть. Представьте: «Михайлов и сыновья» работают в Тверской губернии, а «Вульф и Ко» — в Одессе. Реклама только в местной прессе, интернета не существует. Художнику достаточно сгонять в ближайший большой город, пройтись по улицам, собрать «референсы» на год вперед и вернуться с мокапами заготовками. Или открыть утреннюю газету, чтобы проверить, какие интересные иностранные марки пришли в Россию.
Престижные импортные вещи не только подделывают — им еще и подражают внешне уже давно. Все знают компанию «Байер», которая производит героин, ой, то есть, аспирин. Ее знаменитый знак с надписями крест-накрест просто превратился в синоним логотипа лекарства. Наподобие того, как три полоски стали признаком спортивного костюма. Есть анекдотический случай, когда на одну газетную полосу попали оригинал и подражание вместе.
Да, плагиатили всё и у всех: знаки, идеи для плакатов, рекламные сюжеты.
Не брезговали этой практикой даже приличные конторы. Либо недоглядывали за своими исполнителями — не будем оговаривать почивших отечественных капиталистов. Например, знаменитой марке папирос «Дядя Костя», названной в честь знаменитого комедианта и просто уважаемого человека Константина Варламова, положение на рынке ничуть не мешало иметь логотип, похожий даже не будем говорить, на что.
Еще более респектабельный кондитер «Жорж Борман», который сейчас «Фабрика им. Конкордии Самойловой», за компанию с уездным «Вахромеевым», также были пойманы за руку вашим покорным слугой на том, что содрали рекламу у производителя «Милки».
Копировали, заимствовали, подсматривали и «воровали идеи» в прежние времена не чаще, чем сейчас, при том, что зафиксировать нарушение и добиться компенсации было сложнее. Торговый знак тех времен, несмотря на зарегистрированное описание, мог выглядеть как угодно и существовать в десятке разных версий одновременно. Как угодно — это не преувеличение. У консервной фабрики «Фальц-Фейн» прописанная в документах «золотая рыбка» никогда не была похожа на золотую рыбку, а являлась самым настоящим русским осетром. Следовательно, де-юре ничто не мешало внаглую сделать похожий до степени смешения логотип. Как бы повел себя суд с этим кейсом, нам остается только догадываться.
Адвокаты в XIX веке были не такие злые, как теперь, а сами компании еще не научились профессионально воевать друг с другом за картинки, не получили в свое распоряжение интернет, поисковых роботов и нейросети. Многомиллионных исков не существовало. Более того, упомянутое нами «воровство» из одного региона в другой даже не навредило бы предпринимателям, рынки сбыта которых не пересекаются. С большей свободой информации пришла и меньшая свобода творчества — уже нельзя сделать похоже на айдентику транснационального гиганта даже случайно, ведь цена этого стала просто неподъемной.
