Согласно теории лингвистической относительности, язык определяет мышление, а люди, принадлежащие к разным культурам, по-разному видят мир. То есть язык – это то, что объединяет нацию и отличает её от других. Однако как быть, если на одном языке говорят много разных стран? Испанский язык – второй по числу носителей в мире (после китайского). Это официальный язык 21 страны мира. Объединяет ли их это или, наоборот, провоцирует конфликты?
150 лет без языковой нормы
Королевская академия испанского языка была основана в 1713 году и с этого момента разрабатывает правила и нормы испанского языка. Однако латиноамериканские слова и выражения стали появляться в словарях только в 19 веке, несмотря на то, что существенные различия между кастильским (вариант языка, на котором говорят в Испании) и латиноамериканскими вариантами стали заметны намного раньше. Испанский язык, привезённый испанцами в Новый свет, довольно быстро отошел от кастильской нормы под влиянием языков местных индейцев и с течением времени развился в разные варианты испанского языка.
Как самостоятельные полноправные варианты испанского все латиноамериканские разновидности были рассмотрены только – внимание! – в 1999 году в издании «Орфография испанского языка» (Ortografía), то есть через белее чем 150 лет после образования независимых государств в Латинской Америке. Конечно, нельзя сказать, что в странах Латинской Америки не велась никакая лингвистическая работа, так как, например, Колумбийская академия языка была основана уже в 1871 году, однако в полной мере все особенности вариантов испанского языка не рассматривались и не сравнивались вплоть до 1999 года.
Из этого можно сделать два вывода. Во-первых, в течение всего этого времени испанский язык самостоятельно развивался в каждом регионе Латинской Америки, изменения в нём не контролировались и не фиксировались, что повлекло за собой то, что в настоящее время латиноамериканские варианты испанского языка довольно сильно отличаются от кастильского лексически, грамматически и фонетически. Во-вторых, всё это время Испания не воспринимала латиноамериканские варианты как норму. Такая языковая политика была следствием имперского сознания, которое долгое время оставалось у Испании и отголоски которой всё еще встречаются и по сей день.
Утопия единого испанского языка
На фоне всеобщей глобализации современная языковая политика испаноговорящих стран направлена на объединение и сотрудничество. В 1951 году была создана Ассоциация академий испанского языка, целью которой является регулирование норм всех вариантов испанского языка, а также «поддержание его единства, целостности и популяризации».
Потребность в унификации испанского языка появилась с развитием радио, телевидения, а позже и Интернета: так намного проще и дешевле создавать теле- и радиопрограммы, фильмы, сайты и компьютерные игры, которые были бы доступны для всех испаноговорящих людей.
Особенно обострилась эта проблема в 50-х годах прошлого века, когда в целях экономии средств возникла идея сформировать единые требования к киностудиям, работавшим с дублированием голливудских фильмов на испанский: необходимо было иметь единую лексику, грамматику и произношение, которые не могли бы отождествляться как принадлежащие какой-либо конкретной испаноговорящей стране. Эта цель вскоре оказалась недостижимой: в испанском языке оказалось слишком много различий, и стремление к стандартизации препятствовало передаче языковыми средствами разных регистров языка (высокого языка или наоборот сниженного разговорного) и юмора.
Проблема стандартного испанского языка обсуждалась в 1997 году на первом Международном конгрессе испанского языка. Во время обсуждения возникли разногласия: одни участники выступали за создание «общего испанского языка», который включал бы минимальное количество общей лексики разных вариантов, другие же высказывали идею о превосходстве кастильского диалекта над другими. На лицо то самое «имперское сознание», под влиянием которого всё еще остаются испанцы. В результате была предложена концепция так называемого «нейтрального испанского языка», который может быть разработан для использования в описательных текстах, не допускающих эмоциональной окрашенности, такой, например, как использование жаргонов или ругательств, так как эти единицы языка сильно различаются по региональному признаку. То есть при использовании нейтрального испанского языка для перевода художественных фильмов, игр, большей части телепередач (за исключением сугубо информационных) будет теряться значительная часть смысла.
Логично сделать вывод, что раз невозможно создавать единый перевод художественных или околохудожественных текстов, то единственный выход – тратить больше денег и делать переводы на разные варианты испанского языка. С учетом этого было сформировано четыре стандартизованных варианта испанского, используемых в переводах и кинопроизводстве: Кастильский испанский (для Испании), Риоплатский испанский (для Уругвая, Парагвая и Аргентины), Мексиканский испанский (для США, Канады, Мексики, Центральной Америки и остальной испаноязычной Америки) и Испанский для международных организаций.
Перевод внутри языка: необходимость или проявление шовинизма?
Однако, несмотря на то что, казалось бы, решение проблемы найдено, проблема всё еще существует, хотя со времен первого Международного конгресса прошло более 20 лет. Главный вопрос: нужно ли переводить с одного варианта испанского языка на другой?
Самый актуальный пример – недавний конфликт вокруг фильма «Рома» мексиканского режиссёра Альфонсо Куарона. Изначально фильм снят на мексиканском варианте испанского языка и индейских диалектах, и платформа Netflix разместила кастильские субтитры к фильму.
Это событие вызвало ожесточённую полемику среди носителей разных вариантов испанского языка и много обсуждалось среди филологов, переводчиков и специалистов по кино. Сам режиссёр фильма Куарон выступил против субтитров.
«На мой взгляд, то, что “Рома” был субтитрирован кастильскими субтитрами, – очень оскорбительно для испанской аудитории. Оттенки и эмпатия передаются без субтитров. Я нахожу это очень нелепым и невежественным, – возмущается Куарон. – Мне, как мексиканцу, нравится смотреть фильмы Альмодовара, и мне не нужны субтитры, чтобы понимать их».
Обсуждение дошло до Королевской академии испанского языка. Член академии филолог Педро Альварес де Миранда заявил, занимая сторону мексиканского режиссёра, что произошедшее означает «отсутствие веры» в способность паниспанского сообщества понимать друг друга.
Полемика разгорелась до такой степени, что известная платформа удалила субтитры.
В переводе фильмов на кастильский испанский через дубляж или субтитры нет ничего нового. В Испании с эпохи диктатуры Франко, а именно с 24 апреля 1941 года, действовала директива, которая гласила: «Запрещается показывать кинофильмы на любом другом языке, кроме испанского». Это привело к тому, что в течение многих лет абсолютно все фильмы, показанные в Испании, были дублированы.
Однако в случае с фильмом «Рома» имел место не перевод с одного языка на другой, а так называемая «интрадукция», то есть перевод внутри одного языка или лингвистическая адаптация одного варианта языка к другому, чтобы таким образом упростить понимание смысла и избежать неправильного понимания или потери оттенков сказанного.
В испаноязычной прессе отметили:
«Этот поступок может покончить с богатством испанского языка, его поколенческими, географическими или социальными вариациями и возможностью испаноговорящих людей понимать друг друга».
Стоит отметить, что ситуация с фильмом «Рома» не первая в своем роде. Для испанских зрителей уже были субтитрированы и адаптированы такие знаменитые латиноамериканские фильмы, как аргентинская криминальная драма «Девять королев» или мексиканская драма «Сука любовь». Однако это не вызывало такого общественного резонанса.
Кроме того, «Рома» с кастильскими субтитрами развязал многолетнюю полемику относительно того, какой вариант испанского является «нейтральным». Многие сторонники субтитров для этого фильма выразили уже не новое мнение, что «нейтральный» испанский язык – это тот, на котором говорят в Испании, то есть кастильский, что, естественно, вызывает недовольство носителей латиноамериканского испанского. Кстати, опросив своих латиноамериканских знакомых, я выяснила, что пренебрежительное отношение со стороны испанцев к латиноамериканским вариантам языка действительно довольно частое явление, хотя, конечно, нельзя утверждать, что так считают все испанцы.
От себя лично могу отметить, что, увидев в Интернете полемику вокруг фильма Куарона, я решила посмотреть его в оригинале. Могу сказать, что, хотя в фильме и есть мексиканские выражения (например, estarconencagro или mevan a correr), они ясны из контекста и не влияют на общее понимание фильма, а наоборот, вносят определенный шарм мексиканской культуры. Носителям же языка понять эти выражения, скорее всего, не составит никакого труда. На мой взгляд, создание субтитров – политический шаг. Кроме того, не будем забывать, что Куарон – мексиканский режиссёр, а между Мексикой и Испанией есть некоторое напряжение. Вспомним, например, что в марте президент Мексики потребовал от Испании извинений за преступления против коренных жителей, совершённых испанцами во время завоевания Нового света. Король Испании эту просьбу вежливо отклонил.
