Для начала быстренько определимся с терминами. Культура отмены — широкое понятие, и автор не собирается выставлять ему рамки по своему вкусу. Не будем четко разграничивать отмену группы айти-интеллигентов, которую осуществляет корпорация, и отмену интеллигентов-художников на государственной службе, которую осуществляет это самое государство. Разница между ними слишком формальна.
Но раз мы прихватили и государство, то добавим, что стоит отделить отмену от точечных цензурных запретов, увольнений по идеологическим, этическим и любым другим причинам. Российское государство цензурило Пушкина, но не запрещало издавать любые его книги и не лишало чинов. Забираться в глубокую древность мы не будем. Наиболее близкими к современным практикам отмены на нашей земле занимались советские власти.
Несмотря на то, что Иллюстра концентрируется на периоде существования Российской империи, нам приходится время от времени захватывать кусочки прошлого до нее и будущего после. В том числе самую нашу современность. Если рассказывать об истории XVIII-XIX веков в вакууме, то и получится отдельная ото всего мира история. И не только от мира, но и от истории России. Поэтому давайте возьмем последние сто лет и посмотрим, кто, кого и как у нас отменял.
Помимо убитых, расстрелянных и отправленных в концлагеря деятелей культуры, у нас имеется почти идеальный кейс советской отмены. Это, конечно же, философский пароход. К группе людей по идеологическому признаку было применено насилие, при этом не физическое. У некоторых даже была возможность остаться — с последствиями, которые легко представить. Стоит подчеркнуть, что фактор угрозы жизни делает философский пароход весьма экстремальным способом отмены. Сегодня группы активистов через большие корпорации могут лишить вас работы, заморозить счета и как следует испортить жизнь, но не отнять ее.
В добавление к высылкам важным инструментом советской отмены был своеобразный бан на то, чем занимались отмененные люди. К примеру, если вы были университетским профессором и изучали Достоевского «с буржуазных и религиозных позиций», то ваша карьера не просто оказывалась под угрозой. В СССР вам больше нечего было изучать, так как на преподавание произведений этого писателя при Ленине был наложен запрет. Но не будем далеко уходить от предмета нашей рубрики. Как думаете, куда в 20-е годы пропал и неорусский стиль в архитектуре, а также шрифтовая и каллиграфическая школа, которая вдохновлялась Средневековьем? Ведь не могли сами стили просто исчезнуть, даже если страну покинули такие люди как Билибин.
Могли, но не без посторонней помощи. Любые исторические отсылки были объявлены буржуазными и реакционными, а значит, неприемлемыми в государстве коммунистов. Кроме этого, при власти появились творческие люди, которые эту отмену поддерживали и продвигали всеми силами. Частью это вообще была их идея. Вы, вероятно, помните мнение Маяковского о том, что и куда надо выбросить из Советской России. Или радость Малевича от того, что большевики сносят русскую историческую архитектуру. В общем, подобные ребята и до Октябрьского переворота имели такие же взгляды, так что нельзя упрекнуть в какой-то непоследовательности. Просто с приходом коммунистов у них появился удобный инструмент избавления от конкурентов. Знакомая ситуация, не правда ли? Отмена и в наше время — это не только способ идеологической борьбы, но и путь к местам на университетских кафедрах, грантам и даже чиновничьим креслам.
В итоге мы имеем, помимо национальной душевной травмы,огромную дыру в культуре. В 1910-е футуристы и другие прогрессивные деятели прекрасно сосуществовали в одной стране с теми, кто продолжал средневековые русские традиции, общеевропейскую классику и не забывал античность. Люди, которые предлагали разрушить до основания, имели все возможности показать превосходство собственных искусств, воплотив их в частных проектах. Победив в честной конкуренции в конце концов. Этого не случилось, потому что у них оказалось слишком много власти. Когда перед вами выбор: пробивать себе дорогу упорным трудом, спорить, рисовать и строить или написать в газету, что ваш идейный противник — это враг народа, очень легко сделать его в пользу второй опции. Как и поступали советские оформители книг, художники плакатов, иллюстраторы, архитекторы.
Стоит помнить это. Чтобы понять, почему у нас такие города. Почему наши книги выглядят так, как выглядят, а не как издания «Пингвин букс». Почему во всем мире русские известны по «этим квадратным буквам», а не по разным буквам. А если вам во время прочтения этой статьи пришла в голову мысль «Их самих теперь надо…», то в следующую пятницу нам будет, что вам сказать по этому поводу. Оставайтесь с «Иллюстрой».
