9 мая 2015 года Президент России Владимир Путин произнёс ежегодную торжественную речь на Красной площади Москвы.
Если внимательно послушать обращение главы государства несколько раз, то складывается достаточно странное впечатление. Руководитель страны, народ которой внёс решающий вклад в Победу, обращается не к этому самому народу, а к обманувшему его искренние, дружеские намерения Западу. Путин словно заклинает западных лидеров вернуться к ялтинско-потсдамской системе международных отношений, которая была основана на геополитическом балансе между СССР (!) и США. Говоря о результатах войны, Президент обратил внимание на роль ООН и институтов международного права и предупредил о том, что «блоковое мышление подтачивает основы международного развития». Слова справедливые, хотя и во многом романтические. Если послушать эту речь без экрана телевизора или монитора, становится трудно избавиться от мысли, что Путин выступает на каком-нибудь саммите в Европе или на Мюнхенской конференции безопасности с очередными вразумлениями западного мира, а не перед собственным народом, выстрадавшим Победу.
Справедливо называя нацизм «тёмной силой» и говоря о «принятии Советским Союзом самых жестоких ударов врага», Президент не раскрывает подлинную сущность этой войны. Ведь эта война является, пожалуй, самым явным выражением борьбы между христианской цивилизацией, пусть и находившейся тогда под пятой коммунизма и богоборчества, и цивилизации антихристианской, отказавшей от Бога. После прихода к власти Гитлер выдвинул идею фюрера, фактически вернув Германию к примитивному язычеству времён Римской империи, когда правители провозглашали себя живыми божествами. Христианская идея власти же состоит в том, что правитель добровольно отказывается от самообожествления и культа личности.
Не говорит Путин и о влиянии войны на внутреннюю атмосферу в советском обществе, которое ещё с конца 1930-х годов стало дрейфовать от революции к державности, от поношения прошлого к частичной его реабилитации. Если раньше страна жила гражданской войной, Розой Люксембург, Карлом Марксом и прочими чуждыми «ценностями», то теперь им на смену пришла война Отечественная, святой благоверный Александр Невский и Православие, фактически народ вновь обрёл Веру на поле боя. Разве не достоин этот воистину коренной перелом в истории ХХ века упоминания на Параде в честь 70-летней годовщины Победы?
Говоря о многонациональном народе, что уже вошло в привычку и слетает с языка почти автоматически, Путин забывает о русском народе, присущей ему воинской доблести, национальной жертвенности и беззаветной любви к Родине, которая в те страшные годы управлялась отнюдь не самыми национальными силами. Безусловно, необходимо сказать о других народах нашей страны, которые плечом к плечу воевали с русским народом против нацизма, однако в высшей мере недопустимо заслонять именно русский хребет армии-победительницы пресловутой «многонациональностью».
Президент выразил благодарность народам стран антигитлеровской коалиции – Великобритании, Франции и США. Общеизвестно, что западные страны пошли на временный союз с Москвой не из строгой приверженности к антинацистскому духу, а по геополитическим причинам. В пользу этого утверждения говорит их высадка в Нормандии, продиктованная нежеланием уступать русской армии всю Европу. Под большим вопросом остаётся уместность их упоминания именно на этом параде, если немного отойти от эйфории и вспомнить о кровопролитной войне на Донбассе, которую руками преступного киевского режима ведут западные правительства, выбранные как раз этими народами. В частности, британцы, названные Президентом прежде других, несколько дней назад переизбрали «ястреба войны и санкций» Дэвида Кэмерона в качестве премьер-министра.
В заключение задам вопрос: чем эта речь отличается от аналогичной брежневской 1975 года? Разве что тем, что тогда наша страна не посыпала голову пеплом и не пыталась доказать какой-то Америке, что «мы хорошие». В плане же осознания глубокого христианского смысла Победы ничего не изменилось: она по-прежнему/по-брежневу воспринимается по-советски, а не по-русски, не по-христиански.
Василий Грибовский
