Оборона Севастополя в 1854-1855 годах во время Крымской войны всегда привлекала к себе внимание исследователей. И, как мне кажется, в связи с недавним воссоединением Крыма с Россией, интерес к этой теме будет только возрастать. Однако большинство исследователей, подобно режиссеру советской киноэпопеи 1972 года «Освобождение» Юрию Озерову, в своих работах стараются отразить, прежде всего, саму последовательность исторических событий и их подробности, а также действия и решения командующих обороны — адмиралов Корнилова и Нахимова. Отношению же рядовых солдат к этой войне и их подвигам уделяется, на мой взгляд, очень мало внимания. В данной статье я постараюсь в меру своих возможностей исправить эту ситуацию, и посвящена она матросу Игнатию Шевченко, герою Севастопольской обороны.
Игнатий Владимирович Шевченко родился, предположительно, в 1828 году, в малорусской семье. Поступил служить на флот в 1850 году. Службу Шевченко проходил в 37-м флотском экипаже, расквартированном в городе Николаеве. Казармы, где жил матрос, были построены в 1840-1841 гг. английским архитектором Акройдом в классическом стиле, и в настоящее время все еще находятся напротив здания Николаевского Адмиралтейства. В каждой из зданий казарм тогда размещалось от 1200 до 2000 матросов. Офицеры и матросы 37-го экипажа проходили службу в Черноморском флоте, в составе которого и приняли участие в обороне Севастополя в 1854 – 1855 годах.
В 1854 году Крымская война была в самом разгаре. После победы Черноморского флота под командой вице-адмирала Павла Степановича Нахимова над турецкой эскадрой Османа-паши в Синопском сражении на стороне Османской империи выступили Англия, Франция и Сардинское королевство. Каждая из них имела свои причины для вступления в войну.
Программа-максимум Великобритании, согласно ее премьер-министру лорду Палмерстону, заключалась в расчленении России на несколько государств следующим образом: «Аландские острова и Финляндия возвращаются Швеции; Прибалтийский край отходит к Пруссии; королевство Польское должно быть восстановлено как барьер между Россией и Германией (не Пруссией, а Германией); Молдавия и Валахия и всё устье Дуная отходит Австрии; Крым и Кавказ отбираются у России и отходят к Турции, причём на Кавказе Черкессия образует отдельное государство, находящееся в вассальных отношениях к Турции». По плану Пальмерстона Севастополь должен был пасть за неделю, однако последующие события довольно быстро доказали неосуществимость его замыслов.
[cointent_lockedcontent]
Французский император Наполеон III преследовал более реалистичные цели и желал уменьшения влияния России на европейские дела и ликвидации ее фактического контроля над Черным морем путем захвата Севастополя и уничтожения Черноморского флота. В то же время он не желал чрезмерного усиления Англии и слишком большого ослабления России, которая виделась ему противовесом для растущего могущества Пруссии. Поэтому программу Пальмерстона Наполеон не поддержал.
Сардинское королевство, находившееся под управлением короля Виктора Эммануила II, рассчитывало на то, что после успешного завершения войны с Россией Англия и Франция принудят Австрию передать ей Ломбардию и Венецию. Эта претензия также по результатам войны осталась неосуществленной.
Из-за небольшой численности Черноморский флот не получил приказа дать бой объединенному флоту союзников, хотя его командующие адмиралы Нахимов, Истомин и Корнилов предлагали пойти на подобный риск. Однако главнокомандующий Южной армии адмирал Александр Меншиков отдал приказ затопить все корабли Черноморского флота, находящиеся в Севастополе, для того чтобы флот коалиции не мог вторгнуться в город с моря. А все экипажи кораблей в составе около 20 тысяч моряков с корабельными орудиями были переброшены на берег для защиты Севастополя.
Сейчас, в век часто полупрезрительного отношения к патриотизму, нам крайне тяжело представить себе чувства, что двигали защитниками Севастополя. По свидетельству Льва Николаевича Толстого, который в возрасте 26 лет командовал артиллерийской батареей в Севастополе, «…дух в войсках выше всякого описания. Во времена древней Греции не было столько геройства. Корнилов, объезжая войска, вместо “Здорово, ребята!” говорил: “Нужно умирать, ребята, умрете?” — и войска отвечали: “Умрем, ваше превосходительство, ypa!”. И это не был эффект, а на лице каждого видно было, что не шутя, а взаправду, и уже 22000 исполнили это обещание…».
В Севастополе Игнатий Шевченко поступил под командование молодого лейтенанта Николая Алексеевича Бирилева. Отряд Бирилева, если использовать современные понятия, представлял собой подразделение спецназа и использовался для выполнения наиболее рискованных заданий. Служившие в отряде назывались «охотниками» — то есть, были теми, кто по собственному желанию, по «охоте» брался за выполнение самых опасных поручений командования. Есть в этом слове и другой, более привычный смысл — моряки «охотились» на врага, вне зависимости от того, какую численность он имел. В начале обороны командующим южной стороны Севастополя адмиралом Нахимовым Бирилеву была поставлена задача взять на себя управление авангардными постами и прикрыть 3 бастион. В обязанности отряда также входила разведка, взятие пленных, захват оружия и припасов. Тактика отряда с течением времени менялась. Вначале он совершал кавалерийские выезды за черту города с целью уничтожения неприятельских разъездов. Затем охотники начали каждую ночь нападать на аванпосты противника для создания паники в его рядах. Действиям отряда сопутствовала удача, а его командир лейтенант Бирилев приобрел огромную славу среди защитников города. Следует сказать, что отряд не имел постоянной численности. В разные периоды в его состав входило от сотни до восьми сотен охотников.
Молодой 25-летний лейтенант был храбр и горяч, поэтому постоянно лез в самое пекло. И для сохранения его жизни в бою Бирилева сопровождали два его неизменных телохранителя — матросы Игнатий Шевченко и легендарный Петр Кошка.
В отличие от безрассудного, своенравного и постоянно рискующего Кошки Шевченко был спокойным и рассудительным. Отличался недюжинной силой, сослуживцы даже прозвали его в шутку «воронежским битюгом» — существовала такая порода лошадей-тяжеловесов. Однажды во время одной из вылазок он прихватил с собой мортиру небольшого калибра в качестве добычи и благополучно добрался с нею до расположения русских войск. Был смел и решителен. В схватке Шевченко выступал тараном и прокладывал путь другим морякам, которые шли вслед за ним. Неоднократно бывал ранен, но отделывался легкими повреждениями, в госпиталях надолго не задерживался и становился обратно в строй.
Телохранителем Шевченко был отличным, и всегда заботился о своем командире на поле боя. По воспоминаниям чиновника по особым поручениям Мансурова, видевшего матроса в бою, во время одной из схваток Шевченко без оружия атаковал целившегося в лейтенанта Бирилева французского солдата, повалил его на землю и не только сам остался невредим, но и пуля, которую успел выпустить француз, лишь оторвала Бирилеву ножны. Шевченко всегда говорил лейтенанту, что его задача — держаться позади и командовать, а в первых рядах должны идти матросы. Бирилев хорошо понимал, что матрос прав, и поэтому относился к его советам спокойно, а к самому Шевченко — с большим уважением. Почти перед каждой вылазкой у лейтенанта была привычка задавать вопрос: «Есть матрос Шевченко?» и, получив ответ — «Есть, ваше благородие», Бирилев чувствовал себя увереннее.
19 января отряд Бирилева получил приказ командования ночью произвести вылазку против правого фланга французских войск в районе Зеленой горки, неподалеку от 4 бастиона. К отряду присоединились также солдаты Волынского и Охотского полков, а также 80 рабочих с кирками и лопатами. Всего в операции должно было участвовать 250 человек. Задача отряда Бирилева состояла в том, чтобы выбить врага из трех линий траншей. Задача рабочих – развернуть в сторону врага его орудийные ложементы (укрепления, в которых располагалась артиллерия), которые были нацелены в направлении 4 бастиона.
При разработке операции Бирилев изучил местность и поставил каждому взводу его задачу. Были проверены патроны и снаряжение. Лейтенант также определил, кто и в каком порядке должен возглавить отряд в случае его смерти на поле боя. В случае его выбытия отряд должен был командовать поручик Токарев из Волынского полка, а в случае его смерти — прапорщик Семенский из Охотского. Лейтенант отбыл приказ отряду немного поспать перед ночной вылазкой и отправился в свою землянку отдыхать.
Около 2 часов ночи его разбудил Шевченко. Собранный отряд отправился к французским позициям. Однако он был замечен неприятелем, который открыл сильный огонь. Отряд остановился, но Бирилев решил довести начатое до конца и приказал продолжить движение. Пошел небольшой снег и, из-за плохой видимости, французы практически прекратили стрельбу. Отряд, обогнув холм, прозванный «Сахарной головой», без потерь подошел к французским траншеям.
По одной из версий, с французской стороны в окопах находились зуавы, элитная легкая пехота из французских колоний, комплектовавшаяся из арабов и берберов Алжира и Марокко. Эти солдаты сражались яростно и именно их присутствием можно объяснить жестокость вспыхнувшего боя.
После того, как отряд Бирилева добрался до французских позиций, часовой резко и громко окликнул его: «Qui vive?»( Кто идет?) На что лейтенант Бирилев немедленно ответил: «Russes! Ура!» И отряд со штыками наперевес бросился в атаку. Французы успели сделать один залп и убить нескольких охотников, однако те уже занимали первую линию окопов. В ней началась ожесточенная сеча. Французы сражались хорошо и в плен практически не сдавались. Удалось взять лишь троих раненых. Однако русские солдаты сражались лучше и отбросили их ко второй линии траншей. Оттуда французы открыли беспрерывный огонь, наносивший большой урон атакующим. Лейтенант Бирилев приказал атаковать вторую линию. Охотники ворвались в нее и снова вспыхнула кровавая схватка. Здесь было гораздо больше солдат противника, однако и их удалось заставить отступить с большими потерями. Но французы, пользуясь превосходством в силах, попытались взять отряд Бирилева в клещи, и ему пришлось отдать приказ отходить. Также зуавы ранили матроса Кошку штыком.
Отойдя за первую линию окопов, Бирилев принял решение атаковать в третий раз. Он повел отряд в атаку с саблей наголо. За ним неотступно следовал Игнатий Шевченко, во время боя не раз отбивший своим штыком удары, предназначенные командиру. Но во второй линии траншей еще оставались неприятельские солдаты, которые готовились отступить в третью линию. И, когда Бирилев повернулся к своему отряду, чтобы скомандовать «В атаку!», несколько французских солдат, опознав в нем офицера, направили на него штуцеры. Шевченко, внимательно следивший за врагом, заметил их намерение. Окликнув лейтенанта, он бросился к нему, рукой и плечом свалил на землю и заслонил от огня французов. Пронзенный множеством пуль, но сумевший спасти своего командира, Шевченко упал замертво.
Смерть верного матроса ожесточила Бирилева, и он, поднявшись на ноги, повел своих людей отомстить за него французам. Охотники бросились на врага. Ярость их таки была ужасной. Третья траншея также была занята русскими солдатами. Отряд Бирилева предпринял еще пять атак на траншеи и отступил, захватив с собой семь зуавов и двух французских офицеров в плен.
Неприятельские ложементы были развернуты в сторону французов, и в них был оставлен взвод солдат для защиты. Задача отряда была выполнена. Линия вражеских траншей была отодвинута на тридцать метров. Это было очень немало. Французы потеряли в бою более сотни человек убитыми, с русской стороны были убито семьи и ранено тридцать четыре.
Командир Бирилева капитан Остен-Сакен был глубоко тронут геройской смертью Игнатия Шевченко и передал сообщение о ней главнокомандующему Южной армии адмиралу Меншикову. Тот лично надиктовал писарю свой приказ: «Товарищи! Каждый день вы являете себя истинно храбрыми и стойкими русскими воинами: каждый день поступки ваши заслуживают и полного уважения, и удивления. Говорить о каждом отдельно было бы невозможно, но есть доблести, которые должны навсегда остаться в памяти нашей, и с этой целью я объявляю вам: 37‑го флотского экипажа матрос Игнатий Шевченко, находившийся во всех вылазках около лейтенанта Бирилева, явил особенный пример храбрости и самоотвержения. Когда молодцы наши штыками вытеснили уже неприятеля из траншей — 15 человек французов — отступая, прицелились в лейтенанта Бирюлёва и его спутников, Шевченко первый заметил, какой опасности подвергается его командир, перекрестясь, кинулся к нему, заслонил его и молодецкою своею грудью принял пули, которые неминуемо должны были поразить лейтенанта Бирилева. Шевченко упал на месте как истинно храбрый человек, как праведник. Сделав распоряжение об отыскании его семейства, которое имеет все права воспользоваться щедротами всемилостивейшего государя нашего, я спешу, мои любезные товарищи, сообщить вам об этом, поздравить вас, что вы имели в рядах своих товарища, которым должны вполне гордиться…
Приказ этот прочесть во всех экипажах, батальонах и эскадронах».
Вплоть до настоящего времени достоверно неизвестно, удалось ли найти семью Шевченко. Неизвестен также год и место его рождения. Однако он являлся ровесником Петра Кошки, который родился в 1828 году и поступил на службу во флот в 1850 году. Таким образом, предполагаемый год рождения Игнатия Шевченко — 1828-й.
Известие о геройском подвиге Игнатия Шевченко облетело всю Россию. В газетах писали следующее: «Каждый рядовой в городе — это Игнатий Шевченко» Сразу же появилась идея увековечить память о подвиге. Со всех концов страны стали поступать деньги на создание памятника Игнатию. Первыми клич о сборе средств бросили жители Ростова Николай Кузнецов и Константин Сорокин. Деньги отправляли именно в Ростов. Жертвовали и правительственные круги, и простые люди. Сыновья императора Николая Первого великие князья Михаил Николаевич и Николай Николаевич пожертвовали 25 рублей. Пожелал почтить память своего сослуживца и матрос Петр Кошка, сразу после выздоровления в госпитале.
У матроса не было денег, однако он «креативно» и очень по-русски решил эту проблему, в очередной раз показав свою храбрость и бесшабашность. Однажды конь, принадлежавший английскому офицеру, вырвался с привязи и забежал на территорию между расположением русских войск и неприятеля. Кошка решил добыть его. Он, изображая перебежчика, кинулся к английским траншеям. Его сослуживцы, с которыми он предварительно договорился, даже открыли по нему огонь. Введенные в заблуждение англичане начали прикрывать его, стреляя по позициям русских войск. Кошка добрался до коня, вскочил на него и, под возмущенные возгласы английских солдат, поскакал к нашим позициям. Впоследствии он продал коня на рынке и полученные за него 50 рублей отдал на памятник Шевченко.
В итоге было собрано около 1850 рублей и проект памятника по согласованию с городской думой Николаева, где находились казармы 37-го флотского экипажа, в котором служил Игнатий Шевченко, был заказан известному рисовальщику и скульптору Михаилу Осиповичу Микешину. Автор памятников «Тысячелетие России» в Великом Новгороде, Ермаку в Новочеркасске, Михаилу Юрьевичу Лермонтову в Киеве и многих других подсчитал, что сооружение монумента обойдется в сумму около 2650 рублей. Собранных денег не хватало. И тогда резчик Николаевского адмиралтейства Юдин вызвался по рисункам Микешина вырезать из дерева модель бюста Игнатия Шевченко безвозмездно. С этой модели в литейной мастерской адмиралтейства из захваченных во время войны с турками в 1828-1829 гг. турецких пушек был отлит памятник.
Он был установлен в августе 1874 года по случаю двадцатилетия подвига Игнатия Шевченко напротив ворот Николаевских флотских казарм, где он проходил службу. Мемориальные тексты на постаменте гласили: «Матросу Игнатию Владимировичу Шевченко слава» и «Во время осады Севастополя находился на третьем бастионе, 20 января 1855 г. убит, спасая жизнь своего начальника». Открытие этого памятника стало очень важным событием, поскольку он был первым памятником нижнему чину, установленным в Российской империи. Это еще раз подтверждает значимость подвига Игнатия Шевченко в истории России.
В 50-летию начала обороны Севастополя «Комитет по восстановлению памятников Севастопольской обороны» принял решение перенести памятник Шевченко в город, который он защищал. В 1902 году он был перевезен в Севастополь и установлен на территории Лазаревских казарм на Корабельной стороне. Торжественное открытие памятника состоялось 20 июля. Однако впоследствии, к сожалению, этот памятник был разрушен. По одной версии, черноморскими матросами-анархистами в 1918 году, по другой, во время захвата Севастополя немецкими войсками. Однако это не стало концом почитания подвига Игнатия Шевченко.
В 1983 году по проекту скульптора Александры Романовны Сухой и архитектора Эдуарда Кекушева к 200-летию Севастополя был создан новый памятник Шевченко, который был установлен на территории бывшего 3-го бастиона, который и защищал ценой своей жизни матрос.
К сожалению, памятник был далек от оригинала, надписи на нем были изменены и в них допущены ошибки.
Также подвиг Игнатия Шевченко был увековечен в 1954 году на фасаде здания Панорамы Обороны Севастополя. В нишах второго яруса фасада были установлены 13 бюстов героев обороны, среди которых адмиралы Владимир Алексеевич Корнилов, Павел Степанович Нахимов, Владимир Иванович Истомин, матросы Игнатий Владимирович Шевченко и Петр Маркович Кошка, а также сестра милосердия Дарья Лаврентьевна Михайлова, известная как «Даша Севастопольская». Кроме того, именем Игнатия Шевченко была названа улица в Нахимовском районе на Корабельной стороне. Также бюст-памятник был установлен на Аллее героев Севастопольского парка-мемориала в Днепропетровске.
Что же касается Николаева, тот и там подвиг Игнатия Шевченко не был забыт. Еще при создании памятника литейщики Николаевского адмиралтейства, отлив бюст матроса, не стали разбивать литейную форму монумента. Они зарыли ее в литейной мастерской. Информация о месте, где зарыта форма, передавалась от отца к сыну вплоть до недавнего времени. Литьевая форма пролежала в земле более 120 лет, пока в 80-х годах прошлого века не была извлечена. По образцу Микешина был отлит новый бюст, и в 1995 году, по инициативе Николаевского строительного колледжа, он был установлен у Николаевских флотских казарм, в одном из корпусов которых теперь располагался колледж. Поскольку Украина тогда уже начинала пользоваться плодами независимости, надпись на памятнике в угоду новым властям была сделана на украинском и гласила: «Матросу Гнату Шевченко Слава». В данный момент, несмотря на привычку сегодняшних украинцев сносить памятники, имеющие хотя бы отдаленное отношение к России, монумент Игнатию Шевченко, к счастью, все еще находится на месте. Однако я надеюсь, что нам представится возможность вернуть памятникам Игнатию Шевченко их первоначальный вид.
Можно сколько угодно менять надписи на памятниках, сносить их и заменять другими — история все равно не изменится. Подвиги из нее нельзя вычеркнуть. И подвиг Игнатия Владимировича Шевченко был и останется частью русской истории. Он отдал жизнь за своего командира и свою Родину, выступив живым опровержением всех лживых измышлений позднего времени насчет «классового антагонизма между солдатами и офицерами» в армии императорской России. В русской армии во все времена офицеры были готов жертвовать собой ради своих солдат, а солдаты — защищать своих офицеров даже ценой своей жизни. Матрос Игнатий Шевченко по праву занимает место в пантеоне русских героев наряду с Сергеем Бурнаевым и Александром Матросовым. Он показал нам всем пример того, как нужно сражаться за свою страну и отдавать за нее жизнь. И я надеюсь, что мы, русские, в будущем не посрамим его память.
Текст: Денис Гай
[/cointent_lockedcontent]
