Великие реформы Александра II в числе прочих благ позволили прессе печатать коммерческую рекламу. На русского человека хлынул поток информации, которой он никогда прежде не видел: сапожники обещали обувь, которая будет служить больше всех, аптекари — верные средства от самых неприятных болезней, а растущие как грибы акционерные общества и банки — богатство. Мы-то научены и понимаем, что далеко не все они сдерживают обещания. В 1860-е шесть тысяч россиян нашим ценным опытом не обладали, и поплатились за это. Буквально.
В 1863 году в городке Скопино Рязанской губернии несколько купцов основали общественный банк, директором которого выбрали Ивана Гавриловича Рыкова. Иван Гаврилович — наследник богатого дяди, к тридцати годам прогулявший 200 тысяч его состояния. Когда деньги кончились, он воспользовался семейными связями, сделал карьеру, дослужившись до бургомистра, завоевал доверие горожан и встал во главе банка с капиталом всего 10 тысяч рублей, в котором почти сразу же начал финансовые махинации на десятки, сотни тысяч, а скоро перешел и к миллионам.
Схемы были самые простые и грубые. Например, доверенные лица Рыкова на бумаге вносили огромные суммы на счета, и через пару дней забирали из банка такую же сумму наличными — деньги вкладчиков. Приток настоящих денег обеспечивала реклама, которую Рыков давал в газетах и журналах по всей России — в Скопине жило всего 12 тысяч человек, из которых нельзя было бы извлечь большую прибыль. В объявлениях банк обещал ставку в 7,5% в то время, как обычные банки давали всего 3-5. В 1868 году вскрылась недостача 54 тысяч рублей, был скандал и проверка. Рыков показал ревизорам фейковую отчетность, раздал взятки и вышел сухим из воды, после чего только увеличил рекламу, которая врала, что баланс банка теперь еще больше прежнего. Вкладчики так и повалили.
Чтобы хранить свои операции в секрете, Рыков щедро раздавал взятки чиновникам, судьям, приставам, проверяющим комиссиям. На ежемесячном содержании у него были почтальон и телеграфист Скопина, которые гарантировали, что корреспонденция с компроматом не покинет город.
Разумеется, чтобы завоевать доверие, первые годы приходилось платить щедрый процент. Но наглость мошенников росла, Рыков в Скопине стал иметь почти абсолютную власть, и будучи самодуром, сделал многих своими врагами. Враги пытались жаловаться и писать письма. В ответ Рыков только усиливал рекламу и жертвовал на благотворительность. Из судебных показаний издателя московской газеты «Современные известия»:
«Однажды, познакомившись со мной по поводу составления телеграммы о каком-то его пожертвовании, Рыков в знак благодарности полез в карман за папиросами, но, не найдя таковых, предложил мне вместо папиросы кредит в своем банке с маленьким процентом и необязательным возвратом капитала… Предложением я воспользовался».
Таким веселым образом банк проработал 19 лет, параллельно с ним Иван Гаврилович основал угольную добычу, которая не добывала угля, но так же собрала средства через рекламу подальше от шахт — там, где не знали, что угля в них почти нет. Обманутых вкладчиков и инвесторов стало уже слишком много, и в 1882 году, после разгромных материалов в «Русском курьере», которых несколько лет добивалась группа скопинских активистов, мошенника Рыкова арестовали. Газета единственная, заинтересовавшись делом, не побоялась гнева и могущества богача — и огласка, наконец, включила правосудие.
После суда выяснилось, что по итогу скопинцы не сильно разбогатели. Безвозвратные кредиты получали только важные люди, от которых зависело продолжение работы пирамиды. В городе быстро прознали, что банкиры нечисты на руку, а разгульный образ жизни Рыкова хорошо знали. По всей Рязанской губернии нашлось только 19 вкладчиков. Остальные 6 тысяч из более дальних мест привлекли рекламные объявления. Кроме того, проезжие купцы, видя рост доходов, поднимали цены, и жизнь в городе на время стала дороже.
На суде Рыков не врал: «Мне говорят, что я чудовище, что я украл шесть миллионов, но это грубая клевета. Клянусь вам, господа присяжные, я украл всего только один миллион, только один миллион!»
Адвокат доказал, что это правда. В карман директору попал миллион, а остальное пошло на взятки. О рекламном бюджете протокол умалчивает.
