Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть
Риторика о «примирении сторон» неактуальна и комична. Давно не существует России в том виде, в каком она была до воцарения большевиков. Другой быт, другие обычаи, традиции, праздники. СССР нам ближе, но тут важно отметить, что ближе именно общество, а государственная идеология коммунистов вряд ли кого-то всерьез интересует.
Казалось бы, имеем два смешных лагеря смешных субкультурщиков. Косплееров. Можно обзывать их как угодно, но они никуда не денутся. К тому же это разделение слишком массовое, чтобы с ним не считаться. Отношение к истории — это часть того, какими люди видят свою страну и свой народ. И, соответственно, оно влияет на принятие решений. Решения могут быть разными, последствия их тоже. Поэтому «холодная гражданская война» вполне реальная проблема. Не первостепенной важности, но никто этого и не утверждает.
Автор не берется отстаивать правоту ни одной из сторон. У этой статьи будет другая цель. Показать, что примирение невозможно. Не через идеи, а через визуальные образы.
Условно разобьем непримиренцев на два лагеря. В реальности лагерей больше, но мы упростим себе задачу и несильно отойдем от фактов. В одном будут те, кому по душе Октябрьский переворот и советское государство, а с другой — те, кто предпочел бы, чтобы ни того, ни другого не было.
На советской стороне у нас получается набор почти эксклюзивных символов. Никто, кроме «советских симпатизантов», их не хочет. Эти символы привязаны либо к государству (красный цвет, советские флаг и герб), либо к конкретными личностям, которых на другой стороне не любят (Ленин, Сталин и прочие).
Соцреализм и разнообразные мотивирующие плакаты для рабочих и колхозников хоть и отсылают нас к совершенно конкретной системе, но более универсальны. Рабочий выполняет план, инженер учится что-то там делать, у агрономши получилась отличная кукуруза. Если заменить подписи, то можно сделать из плаката про социалистических трактористов плакат про трактористов-кулаков, а то и про, ох, социалистических трактористов, но с другим уклоном. О последнем феномене мы писали в одной из недавних статей. Универсальность рабочей советской пропаганды заключается в ее неоригинальности. Большинство сюжетов и образов — это мета-сюжеты и мета-образы. Нередко они просто скопированы у идейных и классовых врагов, например, у американских «капиталистов». Стоит ли вообще считать художественную часть советских плакатов и иллюстраций собственно советской в политическом смысле? Выходит, что нет. Поэтому из соревнования они выбывают.
Фактически у команды в красном остались только вожди и военно-политическая пропаганда. Ее перерабатывают в современные рекламы, баннеры и мемы, подставляя к старым картинкам новые подписи. Пытаясь подражать, подтянуть «советские образы» к современной моде. И каждый из этих образов очень политически окрашен. У него нет нейтральной истории, он не переходил от одной стороны к другой, как зверь с казанского герба. Или полумесяц у восточных народов. Советский идейный вижуал зациклен сам на себе: идея > картинка > идея.
У тех, кто «за историческую Россию», ситуация выгоднее. Большую часть дореволюционного искусства советский патриот, конечно же, принимает. И это нормально. Средневековая архитектура или гравюра XVIII века не входили в конфликт с марксизмом-ленинизмом. И несмотря на то, что советские книги по истории искусств называли их «глубоко буржуазными», «служащими интересам правящего класса» и так далее, о них продолжали писать в положительном ключе как о произведениях искусства, а красотой восхищались.
Конфликты возникают ближе к 1917 году. Никого не раздражает русский воин в доспехах XI века или нижегородский ополченец в кафтане. А вот солдат в форме образца 1914 года, да еще с черным знаменем может устроить настоящий пожар. К триколору отношение весьма двоякое.
То есть все, что было более-менее актуально на момент прихода к власти коммунистов, либо категорически отвергается, либо ставится под вопрос. Отходим в прошлое лет на 100, и даже изображение Александра I с отсылками к римским императорам современному патриоту СССР безразлично.
Зато «энтри-левел» правая эстетика — это буквально красная тряпка для последователя красных. Пусть читатели простят нам этот прямолинейный каламбур. Коллажи с императорской семьей, сдобренные фотошопными эффектами, картинки из зажиточной жизни угнетающих классов, их одежда и гербы, гербы. Все эти бесконечные орлы, которых уже в XIX веке иностранные (а позже советские) карикатуристы отождествляли с чудовищами, терзающими подвластные жестоким русским народы.
Так что разделение было и будет еще долго. Потому что именно то, что иногда считают поверхностным, въедается в нас очень сильно. Молодой человек, привлеченный правой или левой эстетикой, в дальнейшем узнает что-то, что к ней идейно привязано, и строит на этом свою картину мира. В семнадцать лет вас привлекли романтические картинки атаки мертвецов, а в тридцать вы начинаете по-настоящему понимать, что значила для вашей семьи коллективизация. И второе могло не случиться без первого. Нечто подобное происходит и в противоположном лагере: у автора просто нет сил строить логическую цепочку от подборок советского плаката к уверенности в том, что ты получил образование благодаря большевикам.
У Студии Артемия Лебедева когда-то был слоган: «Дизайн спасет мир». Сегодня мы узнали, что дизайн может сделать мир недостижимым. И что самое интересное: все должны быть довольны, ведь мир в этом случае может означать только окончательную победу одной стороны и признание поражения другой.
